Падение популярности высшего образования: трагедия или естественный процесс?
Всего 47% россиян заявляют о том, что их дети собираются получать высшее образование. Об этом сообщает агентство РИА «Новости» со ссылкой на исследование, проведенное специалистами сервиса Superjob. Для сравнения, не так давно, в 2010 году, 80% родителей утверждали, что их дети намерены стать студентами университетов или академией.
Фото с сайта Pixabay.com
Примерно четверть выпускников собираются поступить в колледжи или училища, 1% - готовы приступить к работе, сразу как прозвучит последний звонок. 19% - все еще размышляют над своими академическими или профессиональными перспективами, а 6% - затруднились с ответом.
Количество потенциальных соискателей среднего специального образования в относительных величинах изменилось больше всего. В 2010-ом таковых насчитывалось всего около 8%. Таким образом, армия студентов колледжей, лицеев и училищ увеличилась в три с лишним раза.
Различия действительно ощутимые. Отдельные «интернет-эксперты» уже закричали о «всеобщей деградации». Однако настолько ли действительно все плохо? Давайте для сравнения сделаем небольшой экскурс в прошлое.
При всей демократичности общественной жизни в Советском Союзе высшее образование было доступно далеко не всем. И это не зависело от толщины кошелька родителей. Просто государство заведомо рассчитывало потребность в представителях тех или иных профессий и строго регламентировало количество мест в вузах. При поступлении известную роль могли сыграть личные связи (известные в народе как «блат»), но основная масса студентов оказывалась в аудиториях избранного учебного заведения все же благодаря знаниям.
А после получения диплома львиная доля из них начинали трудиться по специальности. Система являлась в целом «рабочей», хотя определенные недостатки в ней все-таки были. Профессиональных управленцев и «классических» специалистов социально-гуманитарного спектра готовили в мизерных количествах, «перепрофилируя» в дальнейшем их из инженеров или педагогов.
В итоге социологами, завотделами исполкомов, журналистами и офицерами госбезопасности трудились люди, которых пять лет готовили конструировать двигатели или учить детей русскому языку. Существует мнение, что в 1980-е нехватка «гуманитариев» сыграла с Союзом злую шутку – общество оказалось уязвимо даже для примитивных информационно-психологических манипуляций со стороны Запада и его «агентов влияния».
Как бы там ни было, но в лихие 90-е маятник качнулся в обратную сторону. Для нужд новорожденных рыночной экономики и публичной политики вузы запустили конвейеры по подготовке экономистов, бухгалтеров, менеджеров, юристов и политологов. А девушки массово устремились на ин'язы в надежде, освоив английский язык, найти своего «амэрикан боя» и уехать с ним в Майями.
Быть инженером или учителем младших классов в это время стало непрестижно. На данные специальности шли представители двух основных групп – юные энтузиасты, сделавшие свой осознанный выбор, несмотря на непонимание со стороны окружающих, или те, кто просто не мог себе позволить более «перспективные» места учебы.
При этом молодежи и их родителям никто не потрудился объяснить одну простую вещь – такого количества «скороспелых» экономистов, менеджеров, политологов и филологов обществу было просто не нужно. А учитывая тот факт, что некоторые недобросовестные руководители частных вузов превратили образовательный процесс в обычный бизнес по продаже дипломов (когда для получения заветной корочки достаточно было время от времени появляться в деканатах и платить деньги в кассу), ценность высшего образования самого по себе обвалилась.
Что мы имеем в итоге?
Исследование Высшей школы экономики, проведенное в 2017 году, показало, что только около 55% дипломированных работников занимают позиции специалистов высшего уровня квалификации. Более 26% обладателей дипломов трудились на позициях, вообще не требующих «вышки».
Около 30% работников заявили, что их работа никак не связана с полученной в вузе специальностью. Статистику «спасли» медики, труд которых более чем на 90% соответствует и направлению образования, и квалификационному уровню. А вот среди аграриев таковых – менее половины.
Результаты других исследований еще более печальны. Например, согласно расчетам ВЦИОМ, сделанным в 2019 году, по специальности трудится в наши дни только 51% россиян. Причем 28% граждан РФ вообще никогда в жизни не работали по полученному в учебном заведении профилю.
Среди профессий, остро востребованных на рынке труда России, есть сегодня как рабочие (стропальщик, сварщик, наладчик сварочного оборудования, машинист подъемных устройств), так и требующие высшего образования. Спрос сохраняется на айтишников, медиков, педагогов, юристов, экологов.
Причем в случае с «дипломированными» – ситуация любопытная.
Нужно, чтобы человек был не просто «обладателем корочки», а действительно разбирался в том, чем собирается заниматься и имел к этому склонность. Многие же дипломированные «специалисты» по факту оказываются профнепригодны либо банально не хотят заниматься тем, чему учились. Отсюда и многочисленные интернет-мемы о людях с высшим образованием, стоящих на кассе в фаст-фудах.
В странах Европы и Северной Америки в вузы поступают сегодня около 40–50% выпускников школ. В позднем СССР студентами сразу становились лишь около четверти вчерашних учащихся общеобразовательных учебных заведений. Поэтому в том, что количество потенциальных абитуриентов в России составляет сейчас менее половины от общего количества молодежи – нет никакой трагедии.
Выпускники и их родители начали мыслить более рационально. Кто-то решил для себя, что быть хорошим сварщиком перспективнее, чем посредственным юристом, кто-то объективно понимает, что еще пять лет грызть гранит науки ему будет скучно, а кто-то просто трезво оценивает результаты своей школьной учебы .
Количество соискателей бюджетных мест в уважаемых университетах от этого не сократится, а вот недобросовестным «продавцам дипломов» придется задуматься над своим будущим...
