«Верховная власть, словно внутренне боясь затронуть кажущийся взрывоопасным вопрос, продолжает медлить»

Декларируя защиту русских на Украине и за рубежом, она в упор не желает замечать их незавидного положения в пределах страны

Всякая масштабная война имеет свойство вскрывать застарелые нарывы, “дозревающие” в мирные эпохи годы. Принцип национального устройства страны – вне всякого сомнения, один из них.

Отринув на рубеже 90-х социалистический строй, при котором пролетарский интернационализм хотя и был официально возведён в ранг догмы, но на деле никак не отрицал русский народ, правящие круги постсоветской России с самого начала хладнокровно вывели де-факто государствообразующую нацию за скобки. Текст ельцинской конституции 1993 года утвердил странноватую (если не сказать резче) формулу “многонационального народа”, на уровне основного закона страны постулирующую космополитический, фактически нерусский характер Российской Федерации.

Положения конституции для государственных мужей (по крайней мере, касательно национального вопроса) – основа основ. Ими как кредо и руководствовалась на протяжении последующих тридцати лет власть, демонстративно самоустранившаяся от поддержки русского народа внутри страны, от защиты его этнической территории, от развития его культуры, от борьбы с проявлениями русоненавистничества и ползучей дерусификацией национальных республик.

Плоды подобной государственной политики не просто печальны, но и несут осязаемую угрозу будущему страны. Причём самому ближайшему. Дом стоит крепко, если крепки фундамент, несущие конструкции и стены. Но что произойдёт с домом, если их подтачивают осознанно?

Все тридцать с лишним постсоветских лет русский народ слабел, неуклонно сокращался численно, подвергался выдавливанию с земель исторического проживания не только в республиках бывшего СССР, но и в ряде национальных окраин внутри РФ, испытывал историческую депрессию и утрату воли к продолжению исторического бытия. Жизнь такова, что слабеющих и лишённых возможности постоять за себя – бьют.

Стремительное изменение этнического баланса в городах центральной России (исторического ядра страны), не прекращающаяся чреда преступлений против русских, совершаемых на национальной почве, ярче всего свидетельствуют, что курс на построение в РФ “либерального Вавилона” был ошибочен в корне. Многолетняя государственная политика, направленная на пестование “многонациональной идентичности” в ущерб идентичности собственно русской, привела не к обретению межнациональной гармонии, а к усилению и укоренению межнациональных распрей, к развитию в русском большинстве ощущения собственной худородности, бесправия в стране, которую де-юре и де-факто до сих пор непозволительно и именовать, и считать русской, своей.

Уже и иные представители государственных структур сквозь зубы признают необходимость пересмотра основ национальной политики, и с трибун Государственной Думы начинают звучать здравые речи, а верховная власть, словно внутренне боясь затронуть кажущийся взрывоопасным вопрос, продолжает медлить, усиливая тем самым ощущение абсурда: декларируя защиту русских на Украине и за рубежом, она в упор не желает замечать их незавидного положения в пределах страны, словно даже внутри себя никак не соотнося эти две реальности.

Долго ли ему суждено длиться?

Если отринуть откровенную демагогию и эмоции, то принципиальные противники “обрусения” российской государственности выдвигают, в сущности, один-единственный аргумент, претендующий на рациональность: придание-де русскому народу официального статуса государствообразующего и переход к политике защиты его жизненных интересов подрывает единственно возможный для РФ принцип многонационального внутреннего устройства и тем самым обязательно вызовет немедленный бунт национальных меньшинств, который на радость внешним врагам обрушит государство изнутри. И, мол, единственно ради того, чтобы сохранить большую страну, Россия должна и впредь оставаться “многонациональной” – со свирепствующими повсеместно этномафиями и дичающими национальными окраинами, но с фрустрированно-дезориентированным, продолжающим угасать национальным большинством.

Рассуждение это, разумеется, шулерское, но, прежде чем опровергать его по существу, следует отметить важную деталь. Любители стращать Россию восстаниями национальных окраин, по сути, подтверждают, что известное число представителей нерусских народов внутри РФ питают к русскому народу почти не скрываемую враждебность и говорить с ним предпочитают на языке шантажа, выбивая уступки посредством откровенного запугивания и угроз. Можно ли считать отношения, выстраиваемые на подобной основе, гармоничными и способствующими подлинному укреплению единства страны – вопрос, естественно, риторический. Но вернёмся непосредственно к аргументу.

Он ложен в самом своём посыле. Россия, вопреки настырно навязываемому определёнными силами мнению, не много-, а мононациональная страна, ибо доля русского народа в ней зафиксирована в 80% переписью 2010 г. и составляет 71,7% (но опять-таки любопытным образом возрастает до всё тех же 80% среди указавших национальность!) по вызывающей вопросы и не учитывающей жителей ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областей последней переписи. Ни в 2010 г., ни в 2021 г. ни один из прочих населяющих РФ народов не приближался к русским по удельному весу в национальной структуре населения даже близко. Занимающие второе место татары составляют всего лишь 3,2%, уступая русским в численности на порядки. Чеченцы – крупнейший из кавказских народов и, если верить официальной статистике, третий по численности народ РФ – составляют 1,14% и существенно малочисленнее татар. Численность же остальных относительно крупных народностей и народов либо не превышает 1% (башкиры – 1,07%), либо даже не дотягивает до него (чуваши – 0,73%, аварцы – 0,69%, армяне – 0,6% и т.д.).

Многонациональная страна – это не та страна, в которой присутствует просто арифметически внушительная сумма народов, народностей и этнических групп. Таковые при желании можно обнаружить, за редкими исключениями, в любом государстве. Многонациональность – это, прежде всего, качественная характеристика. Вот только применима ли она к России?

К сожалению, в общественном сознании страны закрепилось заведомо искажённое, если не сказать извращённое представление о таком явлении, как многонациональность. Оно не сводится к простому перечислению народов и народностей, проживающих в пределах общих государственных границ.

По-настоящему многонациональным следует считать либо то государственное образование, в котором удельный вес нескольких крупных народов примерно соответствует друг другу и вполне сопоставим, либо то, в котором при пёстрой национальной палитре численность народа-лидера не дотягивает до 2/3 от всего населения.

Первому критерию многонациональности отвечает, например, такой субъект федерации, как республика Дагестан, где даже доля первенствующих по численности аварцев не превышает 30%, а большинство прочих народностей и народов (сколько их точно, не могут определить даже профессиональные этнографы) хотя и уступают им, но не на порядки.

Второму – современная Индия, наш наречённый политический партнёр, в которой говорящие на хинди хиндустанцы составляют даже менее 50% от общей численности.

Примером многонационального образования в истории являлась Австро-Венгерская империя Габсбургов, что, собственно, и было отражено в официальном названии государства, объединявшем, помимо собственно австрийских немцев и венгров, ещё и внушительное количество чехов, словаков, хорватов, боснийцев, словенцев, сербов, западных украинцев и русин. Многонациональными являлись Российская империя и Советский Союз, в которых доля собственно русских почти никогда не превышала половины от числа подданных / граждан. Но приравнивание к ним русской почти на 80% России – издевательство над здравым смыслом и грубая подмена понятий.

Количество проживающих в нашем государстве коренных нерусских народов и народностей не может и не должно затмевать от нас качественную сущность России: страны, безусловно, мононациональной и на 4/5 русской, но с обширной территорией и с большим количеством разнообразных, в разное время и разными путями попавших под власть российского государства национальных меньшинств.

Спор о национальном вопросе ведётся не ради тренировки ума. От его исхода во многом зависит будущее русского народа и всей нашей страны. Ибо “много-“ и “моно-” диктуют принципиально разные подходы к обустройству России, а страна волею обстоятельств находится сейчас на исторической развилке.

Многонациональность подразумевает разнородность и равновеликость национальных начал при принципиальном отказе от начала-доминанта. Мононациональность – однородность и единство национального стержня, вовлечение национальных меньшинств в орбиту русского ядра.

Многонациональность ведёт к фактическому отрицанию колоссальной роли русского народа в создании России, в освоении её пространств, к низведению его с пьедестала народа-создателя и перемещению в долгий ряд на правах “одного из”. Мононациональность предполагает укрепление русского корня страны, упрочение её единственного настоящего держателя и каркаса.

Многонациональность вольно или невольно ведёт к культивированию толерантности в самом худшем её изводе, к бесконечным уступкам новоявленным вселенцам-мигрантам, к навязыванию чуждых русской культуре социальных практик и норм.

Мононациональность даст толчок к развитию русской культуры, к преодолению колоссального по масштабу культурного и духовно-ценностного кризиса, уже более трёх десятилетий терзающего страну.

В конце концов (и мы находим этому тьму подтверждений в постсоветской действительности), культивирование многонациональности способствует физическому угасанию русского народа, усилению его исторической и социальной фрустрации, дальнейшей депопуляции и упадку. Пересмотр национальной политики государства в пользу русоцентричности (подкреплённый соответствующим комплексом мер) – необходимое условие национальной регенерации, без которой России просто не выстоять в испытаниях XXI века.

Всякой эпохе – свои вехи

Принципиальное положение о многонациональном характере РФ вводили в законодательство либеральные деятели 90-х – могильщики большой исторической России, а агрессивно вбивала его в общественное сознание космополитическая интеллигенция, с момента начала СВО более чем когда-либо обнажившая своё истинное мурло. С чего бы теперь, при начавшемся широком (но во многом ещё стихийном) пересмотре и переоценке деяний этих социальных групп, продолжать цепляться именно за эту, тянущую нас вниз, часть их исторического багажа? Движение в сторону освобождения от наследия 90-х (которое сейчас с правительственных трибун клеймят уже официально) не может быть ни последовательным, ни успешным без освобождения от национальных пут, коими всё ещё скован русский народ.

Сторонников признания России мононациональной страной с государствообразующим русским народом часто пытаются запугивать гипотетическим бунтом национальных окраин, а то и прямо обвиняют в ксенофобии и фашизме, рисуя параллели чуть ли не с крайними националистами современной Украины. Разумеется, обвинения эти бросаются недругами России, а тиражируются (увы, иногда вполне искренне) известным слоём благонамеренных, но дезориентированных, политически малограмотных и внушаемых граждан. На деле имеет место примитивная манипуляция, направленная исключительно на то, чтобы сохранить устраивающий либералов и их союзников из числа элит ряда национальных республик статус-кво, не только не выгодный русскому народу, но и прямо идущий его жизненным интересам вразрез. Поддаваться на неё не надо. Зарубежная практика даёт немало свидетельств в пользу того, что принцип мононациональности вполне сочетаем с учётом интересов и прав национальных меньшинств, с уважением к их исторической судьбе. Национальные государства, как правило, в разы устойчивее рыхлых конгломератов.

Уж коль скоро руководители России декларируют антизападничество и разворот на Восток, то неплохо бы в таком случае присмотреться к опыту азиатских стран, в частности к опыту Китая, который российским официозом подаётся как наш главный политический союзник и экономический партнёр. При рассмотрении национального состава населения между РФ и Китаем можно провести достаточно близкие параллели.

Собственно китайцы (народ “хань”) в Китае составляет свыше 90% при нескольких десятках национальных меньшинств. Наиболее крупные из них (уйгуры, тибетцы и т.д.), имея собственные автономные районы, тем ни менее не ставят под сомнение национальный характер китайского (и, кстати, по конституции унитарного) государства, а органы власти КНР и её силовые службы делают всё, чтобы исключить риск развития сепаратизма и вспыхивания мятежей. Разумеется, гармонии в сфере межнациональных отношений достичь непросто, недовольные будут находиться всегда. Но зададимся вопросом о том, что более соответствует общепринятым понятиям о справедливости и просто здравому смыслу: уважение прав абсолютного большинства при условии его гуманного отношения к меньшинствам, либо их нарочитое игнорирование в угоду узкому кругу своекорыстных бенефициаров и откровенных недругов России?

Ответ, полагаю, очевиден.