Взорвать Россию? Подумаешь, какая ерунда!

Собиравшаяся стать шахидкой гражданка Литвы отделалась 10-месячным тюремным заключением

Жительница Клайпеды, 24-летняя Эгле Кусайте, обвинявшаяся в подготовке теракта в России, вчера получила по приговору Вильнюсского суда 10 месяцев заключения вместе первоначально запрашиваемых прокурором 10 лет. Таким образом, ее намерение взорвать себя на территории России в пользу «независимой Ичкерии» скостили в 12 раз.

Суд хоть и признал ее участницей подготовки теракта в России, но посчитал, что этот срок она уже отбыла под следствием, и претензий к ней больше нет. Поэтому она уже на свободе.

Эгле Кусайте осудили по ст. 250 УК Литвы («Террористическая деятельность»). При этом суд счел, что она задумала все сама, не являлась участницей какой-либо террористической организации и не предлагала своим подругам отправиться вместе с ней.

Учитывая, что ее задержали на самой ранней стадии подготовки теракта, еще в октябре 2009 года при посадке в автобус, направлявшийся из Клайпеды в Москву, срок она получила ниже минимального, хотя по этой статье полагается десятилетнее заключение, сообщает «Коммерсант».

Сразу после задержания «взрывоопасная» литовская барышня во всем призналась, но по прошествии времени показания изменила. В суде она утверждала, что к терроризму всегда относилась отрицательно и ничего такого не планировала. В Москву же, вооружившись инструкцией по изготовлению взрывчатки, ехала, чтобы навестить знакомую по имени Айшат Магмадова. И все эти глупости насчет терроризма ей якобы внушили сотрудники Департамента госбезопасности (ДГБ) Литвы, провоцируя ее на преступные помыслы.

Верить ей, конечно, не хочется. Но возникает вопрос: а что ее побудило захотеть в юном возрасте превратиться в живую бомбу? Неужели она – «черная вдова»? Возможно, истина где-то рядом. Известно, что перед этой историей она познакомилась в Клайпеде с молодым чеченцем, а потом тот уехал на родину и там погиб.

После этого Эгле отправилась к его друзьям в Германию, откуда ее достала мать с помощью ДГБ. Барышню нашли и вернули домой, но поселили на конспиративной квартире, которая стала местом молитвенных собраний, из чего можно заключить, что она успела стать мусульманкой. За информацию о литовцах, интересующихся исламом, ДГБ платил Эгле по 500-1000 литов (145-290 евро) в неделю.

Руководство ДГБ утверждает, что «все действия его сотрудников были санкционированными», опровергая версию о провокации.

Девушка при этом стала готовиться к теракту, утверждал главный обвинитель на процессе: скачала в интернете пособие по изготовлению взрывчатки, а потом обсуждала эту тему (также в интернете) со своими заочными знакомыми чеченцами – Айштат и Апти Магмадовыми.

Сотрудница ДГБ Литвы под псевдонимом Сирина дала на суде показания, согласно которым первоначально Эгле Кусайте собиралась подорвать себя возле здания Госдумы РФ, но когда к власти пришел президент Медведев, ее планы изменились: она «передумала и решила совершить теракт на любой российской военной базе в Чечне», и это стало «целью всей ее жизни».

Поначалу, как уже говорилось, Эгле Кусайте этого не отрицала. Она рассказала, что Апти Магмадов, участвовавший в деятельности возглавляемой Доку Умаровым организации «Имарат Кавказ», должен был доставить ее в Чечню, где из нее намеревались сделать смертницу.

Далее возникли юридические трудности. В ходе процесса выяснилось, что на момент возбуждения этого дела «Имарат Кавказ» не считался террористической организацией в ЕС. Следовательно, литовская генпрокуратура не имела права поручать органам госбезопасности вести следствие и сотрудничать в этом с российской ФСБ, поскольку цели и методы этих организаций расходятся. Вновь вскрывшееся обстоятельство вынудило прокуратуру отказаться от части обвинений.

Шахидка не упустила благоприятный момент и тоже отказалась от прежних признаний, заявив, что их добыли из нее давлением и пытками. Дальше всех пошел ее адвокат, потребовавший в суде, чтобы ее не только оправдали, но и признали участницей боевых действий на стороне несуществующей Ичкерии.

Подельники же литовской «живой бомбы» были задержаны сотрудниками ФСБ в январе 2010 года в Раменском районе Подмосковья. А в декабре 2011 года Московский областной суд приговорил Апти Магмадова к шести, а Айшат – к двум годам колонии общего режима, признав их виновными в организации незаконного вооруженного формирования и содействии в террористической деятельности (ст. 208 и 205 УК РФ). При этом Айшат суд назначил вдвое меньше, чем запрашивал прокурор, и, как считает защитник литовки, это обстоятельство также повлияло на решение суда в Вильнюсе.

В ходе процесса литовские СМИ поспешили охарактеризовать Эгле Кусайте как неадекватную личность, угодившую в «траблы» по собственной глупости, пишет сайт «Накануне.ру».

Но не все здесь так просто. Появление шахидки в Литве вполне закономерно, учитывая давние русофобские традиции этой республики. Их основа заложена с первых же дней существования независимой республики. Еще в Первую чеченскую войну стало известно о литовских снайперах, в том числе женщинах, воевавших на стороне сепаратистов. В ходе процесса над Кусайте всплыла фамилия одного из них – Линаса Велавичюса, погибшего, как говорят в Литве, «в боях за независимость Чечни» 18 лет назад. Потом Линас был признан героем, с помощью и на средства государства его останки перевезены на родину и ему установлен памятник. Защита вспомнила Велавичюса и прочих «героев», чтобы доказать: все они являются комбатантами (лицами, воюющими за одну из сторон вооруженного конфликта), и к этому же разряду следует отнести барышню Эгле.

До сих пор общественное мнение Литвы считает Чечню независимой республикой, стонущей под пятой русского оккупанта, как некогда и Литва. Джохар Дудаев в ней почитается на государственном уровне, его именем назван сквер в центре Вильнюса. В городах Литвы множатся чеченские колонии, которые постоянно пополняются все новыми «политическими беженцами», получающими помощь от государства, о которой малоимущим собственным гражданам остается только мечтать – социальное жилье, продукты питания...

Так что появление «неадекватной» девушки, воспылавшей страстью к бомбе, в некотором смысле было подготовлено общей атмосферой.