Захар Прилепин: Контрреволюция 1917-го, контрреволюция 2014-го
В преддверии столетия Великой Октябрьской социалистической стоит, как ни удивительно, сделать несколько заметок касательно киевского майдана и донбасской весны.
Начнём, чтоб не затягивать, с главного тезиса, который мы предлагаем осмыслить либо оспорить. В 2014 году на Донбассе, как и 25 октября (7 ноября) в Петрограде, в некотором смысле произошла контрреволюция. В октябре 1917 года российский народ выступил против либерально-буржуазного февральского переворота. Весной 2014 года народ Юго-Востока Украины выступил против буржуазного-националистического переворота на Майдане.
Разнообразные финансовые группы и «владельцы дискурса» смотрели на пришедших ко власти и в Петрограде осенью 17-го, и на Донбассе весной 2014-го — как на временщиков, как на охлос. Поначалу в украинской буржуазной прессе и в соцсетях устами «прогрессивных» российских блогеров люди, заполнившие площади Донецка, Луганска, Харькова, Одессы, крымских городов, именно так и расценивались: восставшее быдло.
Тогда, весной 2014-го невозможно было отрицать «картинку» — СМИ демонстрировали площади, где находились десятки, а несколько раз — сотни тысяч людей. Но за прошедшее с тех пор время в общественном сознании совершили явственный переворот: теперь те же самые СМИ и те же самые блогеры нагло, хоть и несколько путано рассказывают о неких резидентах, которые возбудили в 2014 году какие-то совсем малые группы, и по итогам овладели властью на Донбассе — что по здравому размышлению является просто смехотворным: видео, в конце концов, доступны, и отрицать эту очевидность может только либо очень глупый, либо ангажированный человек.
С другой стороны, иначе они и не могут себя вести: либо надо настаивать на «российском следе» и на том, что площади Донецка и Харькова были полны десятками тысяч переодетых российских разведчиков, либо надо перед лицом просвещённой Европы признать, что киевская власть и её сторонники готовы убивать собственный народ в огромных количествах просто потому, что считают эту часть народа недоразвитой, «охлосом».
И украинские олигархи, считающие себя истинными хозяевами ситуации, и разнообразная их прислуга, и так называемые «опытные управленцы» из административных аппаратов, и генералы от самых разных служб — все они в те дни были уверены, что происходящее на Донбассе скоро схлынет.
В конце концов, с точки зрения «серьёзных людей» с их миллиардными состояниями, всё это было нелепо: какие-то грязные шахтёры, какие-то крикливые пенсионеры, «народный губернатор» Губарев, давно набивший оскомину своими мечтами о Новороссии Пургин, не весть откуда взявшийся Захарченко, прочие явные и ещё не явные Гиви и Моторолы, понемногу выбредающие на площади из своего, казалось бы, исторического небытия. Да кто это такие вообще? — на фоне прокуратур, подвалов СБУ с подконтрольными офицерами, олигархических офисов с вооружённой охраной и прочих удивительных достижений капитализма.
Однако рассуждения на тему того, что на Донбассе взяли власть и начали воевать люди «не нашедшие себя в обычной жизни», в итоге стали примером обычного социального расизма, замешенного на жесточайшей зависти и удивлении: как же так? — мы же вершина пищевой цепочки, а нас выгнали прочь из наших кабинетов и особняков эти вот «бандиты» и «кухарки».
Ситуация зеркальна с петроградской осенью 17-го. Логически рассуждая, «охлос» должен был проиграть и в октябре 1917 года, и весной 2014 года.
Тем более, что донбасские события были неприемлемы не только для украинской буржуазии. Безусловно, и российская буржуазия в целом не могла как-то иначе реагировать на всю эту историю. Во-первых, буржуазию волновали санкции и вообще потенции их бизнеса за рубежом. Во-вторых, если на Донбассе начали брать администрации и деприватизировать предприятия — завтра и в России могли сделать то же самое. Разве такое возможно допустить?
Даже эстетически «русская весна» неизбежно вызывала определённые вопросы: в России либерально-буржуазный переворот 1991 года был направлен, как мы все помним, на низложение советских идолов — в первую очередь Ленина, а весна 2014 года началась со сражений за памятники Ленину в городах Украины.
В каком-то смысле переживший три Майдана памятник Ленину на Крещатике, который замайданные толпы повалили-таки зимой 2014-го, ознаменовал начало новой Гражданской войны.
Как и в Гражданскую войну, начавшуюся в 1918 году и продлившуюся минимум четыре года, — в нынешней ситуации началась в той или иной форме интервенции: первыми явились с поддержкой Майдана послы от большинства европейских государств, всесторонне поддерживая новую киевскую власть — сначала печеньями, потом колоссальными финансовыми влияниями; вскоре заработали в полную силу польские частные военные компании, поставлявшие наёмников из разных стран; помчались в сторону Киева американские военные советники; целые подразделения предоставила грузинская сторона; активизировалась турецкая разведка; и так далее и тому подобное.
Могу, в качестве исторической рифмы, предложить убедительный и забавный пример: уже в ноябре 1917 года Франция предложила Центральной Раде Украины, взявшей курс на отделение, заём в 180 миллионов франков — цели были обозначены вполне прозрачные: борьба с Советской властью и децентрализация.
Зададимся риторическим вопросом: сильно ли изменились наши европейские партнёры за сто лет? Победить контрреволюция — и осенью 17-го, и весной 2014-го — могла только при одном условии, и на счастье это условие имелось: в поддержку Октября и в поддержку Русской весны выступило большинство населения. На стороне этих событий был народ.
Не абсолютная его часть, но безусловно большая.
Дальше можно искать те или иные различия: да, у большевиков была партия, а у «русской весны» партии не было; да, большевики стремительно начали экономические преобразования, а Донбасс в силу разнообразных сложностей всё ещё пытается определиться с экономической повесткой, хотя национализацию, в сущности, проводит, пусть и с оговорками; да, большевики были одни, в «отдельно взятой стране», а Донбассу всесторонне помогала Россия — в чём заслуга опять же российского населения, масс, электората — и если б не эта поддержка, российская буржуазия имела шансы слить Донбасс; но и присутствие России в данной игре всего лишь роднит контрреволюцию на Донбассе с национально-освободительными революциями левого толка во Вьетнаме, на Кубе, увенчавшимися успехом, или в Греции — к несчастью, побеждённой.
У нас многое похоже. У нас многое иначе. Но поразмыслить есть о чём.
Недаром, в конце концов, идеология, выбранная главой ДНР Александром Захарченко для строительства нового государства, заключена в аббревиатуре «СССР». Что расшифровывается как: Свобода, Справедливость, Совесть, Равенство.
Сегодня многие пытаются понять, с каким итогом мы пришли к столетию Октября. Главный, безусловный и успешный итог один — появление на карте мира: а) народной б) республики, созданной нами, в боях, и в трудах — как полагается. Со своими героями, со своими стихами и со своими песнями на русском языке. Власть международного капитала была попрана, власть народа восторжествовала. Всё, как полагается.
Теперь это уже история: не задушишь, не убьёшь. Да и Владимиру Ильичу приятно. «Творчество масс» — он это ценил.
Комментарии читателей Оставить комментарий
"Защищаемая им (нелепым Прилепиным. - К.) точка зрения неверна, т.к. основана на отношении к русскому народу как к средству, расходному материалу на пути к тем или иным целям.
Не надо относиться к русским как к средству.
Вот эту мысль всем необольшевикам еще только предстоит усвоить".
Егор Холмогоров
(сокращено)
верх изуверы в феврале 1917 – слуги дьявола разного пошиба по кличке «либералы»; в октябре 1917 – дети дьявола по кличке «большевики»: в 1991 – внуки «большевиков» уже по кличке «либералы».
Перед февралем 1917 и перед 1991 власть была демократически разшатана, разлад был в умах представителей власти, а выступление охлоса, под одобрение плебса, стало для одних поводом окончательного слома управления, для других – неразрешимым препятствием.
А в октябре 1917 была видимость власти – либеральная власть, ставленники мировой закулисы, демократически уничтожала основы государственности: разрушалось единоначалие гос.власти, армии, полиции.
Но враг-то был неразобщен – непременное единоначалие и усиление изполнительности привычно-жестоким путем через устрашение: изъятие ценностей, лишение имущества, глумление, насилие, голод, тюрьмы, пытки, разстрелы. Действовали иудейские ударные отряды, отличающиеся особым зверством, в том числе и в 1993.
С русской стороны – болото, с иудейской – властное единоначалие, которое подчиняет себе.
Так кому служит демократия?
Из Г.В.Бутми:
«Имеют ли ум те неиудеи-революционеры, хозяева, крестьяне и рабочие, которые в ослеплении своем жертвуют хлебом насущным, а иные и жизнью для скорейшего водворения царства, в котором им приуготовляется участь бесправного «рабочего скота», не имеющего даже права купли и продажи, но получающего лишь ежедневную дачу корма для поддержания рабочей их силы?»
А подробнее можно насчет "иудозавываний о демократии, гуманизме атеизме"? Насколько мне известно, религиозные евреи не признают демократию как ценность. С иудеями, "завывающими" об атеизме, вы и вовсе маху дали. Ещё Достоевский в свое время писал о том, что "еврей без Бога как-то немыслим; еврея без Бога и представить нельзя". Сразу видно, что с иудаизмом вы вообще не знакомы, иначе бы постыдились такое писать.
мировоззренческая противоположность – низшего, животного смысла Высшему, Божественному, которые и определяют мироустройство, иудаизм – паразитического антимира, Православие – созидательного Русского Мира. В обоих смыслах понимаемо единоначалие, в каждом – свое. В Русском Мире – это Царь, наместник Бога на земле. В антимире – царь-мессия, он же антихрист, скрываемый до поры от гоев ложью демократии и богоборчества, но от этого не менее чаемый иудеями. Тот, что возвеличит лишь избранный народ и даст ему власть над другими народами (как бы нам этого не хотелось, несмотря на все иудозавывания о демократии, гуманизме, атеизме и поношении Русского Царства).
И не суть, кто будет наполнять низший смысл – иудеи ли, русские или еще кто – в любом случае власть единолично средотачивается у воплощения дьявола, который наполнен собственным изуверским смыслом, а поскольку его понимание самоценно, то однозначно нет места Любви, Добру, Справедливости.
Проявление единоначалия не изключение, а закономерность для обоих миропорядков, поскольку его действие целенаправленно и целостно: для иудеев – в паразитическом поглощении, для Русских – в созидательном уподоблении Господу.
А демократические мансы нужны лишь для того, чтобы привести в недееспособность своего врага и возпользоваться этим для его уничтожения.
Правду единоначалия на Западе мы видим ежедневно, только нам выносят здравомыслие какой-либо несусветной изключительностью происходящего, своевольной или вынужденной.
что ограничивает им возможности борьбы за выживание, которая выражена мерой присвоенных мат.благ – именно животное возприятие могущества предопределяет отрицание Духовного.
Отчего наше несмирение злу?
Господь создал человека в предназначении Высшему Смыслу по образу Своему и подобию. Бог есть Источник добра, Сам является наивысшим Добром для Своих созданий, ибо желает видеть их подобными Себе в вечном единении с Собой. Отсюда цель жизни человека в Обожении, соединении с Богом, которое достижимо только на основе свободного (добровольного) соработничества человека и Бога. Лишь свободное приятие истинности воли Божией, а значит и следование ей, позволяет человеку развивать свою природу и совершенствовать образ. Вера является истинным хранителем Познания и противления злу.
Однако, человек всегда имеет власть не считаться с волей Бога, не изполнять свое назначение, лишая себя Высшего Смысла. Пока сознание полнится себялюбием, замыкается на себя, то человек ставит себя во главу смысла жизни. Он верит, что может усовершить, развить и обожить себя сам. Животная самонадеянность ныне довлеет в миропонимании, определяя цель – постройка нового, лучшего мира в предназначении человеку, не соотнесенного с Богом, не признающего Бога източником своего блага. И тогда нынешний миропорядок, материально подчиненный сильным мира сего, воплощает лишь выгоду животно-материального понимания иудеев, что изключается Истиной – именно поэтому вырождение закономерно превращает Русский Мир в антимир.