Три российских за один советский: власти дадут, сколько смогут
Председатель правительства Дмитрий Медведев подписал многострадальный закон о компенсации советских вкладов. По сравнению с первоначальной версией Минфина, где предлагалось за один советский рубль вернуть четыре нынешних, пропорция еще более сократилась. В окончательном варианте – три российских рубля за один советский.
Это – максимальная возможная компенсация, которую получат вкладчики до 1945 года рождения или их наследники. Более молодые люди могут рассчитывать только на двукратную сумму.
И в ходе подготовки этого документа, и во время хода его обсуждения Минфин не скрывал, что будет исходить из реальных возможностей бюджета, а не из чувства справедливости по отношению к людям, в одночасье потерявшим свои средства.
На 20 июня 1991 года в сберегательных кассах советские люди хранили 315,3 миллиарда рублей. Еще 29,4 миллиарда рублей было размещено в «Росгосстрахе» в виде договоров личного страхования. Государственных бумаг СССР и РСФСР на руках у населения было на 840 миллионов рублей. Итого – 345,5 миллиарда рублей. Именно эту сумму по Закону «О восстановлении и защите сбережений граждан РФ» от 1995 года и надлежит компенсировать.
В июле нынешнего года замминистра экономического развития Олег Фомичев отметил, что полная компенсация означает выплату в соотношении 85:1, то есть на 1 советский рубль – 85 нынешних. Минфин, предлагавший 4:1, отреагировал на это заявление очень нервно и резко. В ведомстве Силуанова сообщили, что если следовать логике Минэкономразвития, на выплаты потребуется 29,6 триллиона рублей, а это примерно три годовых бюджета, и посоветовали Фомичеву не лезть не в свое дело.
Как видим, щедрость государства за прошедшие полгода еще более сократилась. Это можно объяснить объективными трудностями с исполнением и без того дефицитного бюджета, однако это решение вызвало раздраженные комментарии экспертов и специалистов.
«Все цифры исходят не из того, сколько стоит рубль того времени сейчас, а из тех соображений, сколько правительство готово дать, – отмечает профессор ВШЭ Иван Родионов. – С паршивой овцы, как говорится... Все эти деньги можно было бы конвертировать в государственные обязательства, сделать 20-летними, 30-летними. В принципе, люди могли бы по рыночной цене на этом рынке конвертировать часть этих государственных обязательств в живые деньги, как это и делается. Так же, как это было сделано в случае Банка Кипра, где депозиты не списали, а переоформили в облигации этого банка».
А исполнительный директор Института экономической политики им. Гайдара Сергей Приходько считает, что на полную компенсацию нелепо было рассчитывать хотя бы потому, что советские вклады нельзя считать полноценными, как нынешние депозиты.
«Странно было бы, если бы была возможность компенсировать по реальному идентификационному индексу. Надо иметь в виду, прежде всего, что вклады тоже были нереальными деньгами. К 1992 году их, в общем-то, не было. Если представить ситуацию, что все вкладчики дружно обратились бы за этими деньгами, их не было. Поскольку речь в первую очередь идет о пожилых гражданах при сегодняшней пенсии, некая социальная задача выполняется, они к тому же еще и избиратели», – заявил Приходько.
Бывший министр экономики Андрей Нечаев тоже считает, что советские вклады были сделаны не как вложение средств: просто люди не могли потратить деньги из-за повального дефицита.
«Расчеты могут быть самые разные: можно посмотреть на индекс инфляции за то время, которое прошло с 1991 года. Но при этом надо учитывать, что эти деньги накапливались в значительной степени искусственно, – говорит Нечаев. – Последнее советское правительство практически сняло контроль над расходами, но продолжало пытаться держать фиксированные цены, поэтому на эти деньги ничего нельзя было купить. Люди вынужденно вкладывали их на счета в «Сбербанке» просто потому, что не могли их как-то иначе употребить».
По мнению Нечаева, который и сам в 1991 году потерял вполне приличную сумму, спустя почти четверть века после произошедших событий вопрос о компенсации стал скорее политическим.
«Это вообще достаточно болезненная тема – сгоревшие вклады. Много лет это предмет обсуждений и упреков, которые высказываются в адрес власти, государства. И если тема будет каким-то цивилизованным образом закрыта, то, я думаю, будет неплохо. Здесь принципиальный момент один: будет это распространяться на наследников или нет. Если нет, то значительное количество людей уже просто в силу возраста не предъявят свои претензии», – отмечает бывший министр.
Вопрос с наследованием решен положительно. Правительство даже обещает выделять наследникам по 6000 рублей на оплату похорон владельцев вкладов. Почему именно 6000, притом, что ритуальные услуги во всех регионах страны стоят значительно дороже, понять сложно. Научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин полагает, что и вникать в эти цифры не надо.
«У меня большие сомнения в том, что именно это больше всего нужно нашему народу в настоящее время, – заявил Ясин. – У нас проблемы с пенсиями, с повышением заработной платы бюджетникам и так далее. Я в этом отношении – простой российский гражданин. Хорошо, сделают мне подарок, он будет копеечный для каждого человека, а для всех вместе – большой. Но он не решит те более масштабные проблемы, с которыми мы сегодня сталкиваемся».
Расходы действительно предстоят серьезные. В дополнение к тому, что с 1996 года на компенсации уже потрачено 465 миллиардов рублей, Минфин обещает выделить на эту программу еще около 150 миллиардов в ближайшие три года и полностью завершить ее к 2020 году.
