Анатолий Дзиваев: «Когда я впервые увидел театр — я спать не мог!»

Эксклюзивный фоторепортаж специального корреспондента KM.RU Кирилла Зыкова   Пролог.   Дзиваев: А кто не мечтает? Если не мечтает человек о большем, он никогда не достигнет

Эксклюзивный фоторепортаж специального корреспондента KM.RU Кирилла Зыкова

 

Пролог.

 

Дзиваев: А кто не мечтает? Если не мечтает человек о большем, он никогда не достигнет ничего.

 

Мечты Анатолия Дзиваева часто сбываются. Он уже 6 лет работает здесь, в театре Армена Джигарханяна, человека, которого считает мэтром, учителем и другом.

 

 

Спектакль.

 

Дзиваев: Я водился с одним парнем, его звали МакГрэгор. А я его называл просто Мак. Мака помнишь?

 

Актер: Может, ты наконец заткнешься, безмозглая задница?

 

Спектакль.

 

Дзиваев: Когда-нибудь тебе хребет перешибу, будешь так со мной разговаривать. Кого боялись во всей округе, так это нас с Маком.

 

В послужном списке заслуженного деятеля искусств России и народного артиста Северной Осетии роли Гамлета, Хлестакова, Сталина. На родине, во Владикавказе, как режиссер он поставил свои лучшие спектакли — по Шекспиру, Мольеру, Чингизу Айтматову и Франсуазе Саган. Актерское счастье многолико. Анатолий Дзиваев считает себя счастливым человеком, родившимся в счастливое время в счастливой стране. По паспорту ему 62 года. Но у актера нет возраста. Он — родом из детства.

 

Глава 1. По страницам детства…

 

Дзиваев: Я родился в горах, родился на Крестовом перевале, в Грузии. Я по национальности осетин. Тогда была страна советская, не было твое-мое, все было общее. И в очень красивом месте. Альпийские луга. Во время зимы очень много снега.

 

Его детство — это много света, солнца, снега, простора. И это великолепие кавказской природы заслоняло собой бедность послевоенной Осетии, каждым домом принявшей похоронку. А еще его детство — это много любви. Там, где он родился, принято смотреть на детей как на национальное достояние.

 

Дзиваев: Ничего никогда не видел, никаких инструментов, ничего. Ну, видел когда-то балалайку и мечтал о балалайке. Мне купили балалайку, я овладел хорошо этим инструментом. Уже где-то в 6-7 лет я играл очень сильно. Потом мечтал о велосипеде, и мне приобрели велосипед. Так пел громко, даже были моменты, когда я свистел голосом, потому что свистеть я не мог ни пальцами, ни так. А меня заставляли свистеть, я научился свистеть горлом. И никто не знал, как я свищу. Потом я помню, как я сорвал это все дело.

 

В далеком осетинском ауле на Крестовом перевале электричество появилось несколько лет назад. А тогда, в босоногом мальчишеском детстве, произошло чудо. Дядя привез радиоприемник, который работал от огромных батареек. И все село ходило к Дзиваевым слушать радио.

 

 

Дзиваев: Первый раз кино увидел в 14 лет. Это привезли, я помню, такое… движочек там, естественно, света нет, там на какой-то стене растянули простынь, не было у них экрана, растянули простынь, а меня попросили как раз помогать мотать пленки. И все так завидовали мальчики. Они меня попросили — помоги, и я мотал эти пленки, и это казалось очень интересным. А посмотрели мы фильм тогда — какая-то серия — «Тарзан». И я там с ума сошел. Я вообще не мог спать. Потом, когда я попал уже во Владикавказ, стал учиться там, я, естественно, пытался посмотреть спектакли, но больше всего… Первый раз, как попал в театр, это, думаю, где-то 1 мая, 7 ноября — в такие праздники всегда мы ходили покупали билеты, потому что был большой наплыв в театры. И мы заранее выкупали билеты и перепродавали, зарабатывали себе деньги. И вот у меня осталось два билета. Я их не продал, а так… Мы продавали прямо полоски такие, и я зашел. Я зашел и, когда увидел, вообще с ума сошел, потому что кино — это одно впечатление, театр — это совсем другое впечатление. В последствии я с этими актерами играл уже, я с ними работал как режиссер.

 

Сказать, что, впервые увидев актерскую игру со сцены, Анатолий Диваев был удивлен, — значит, ничего не сказать. Он был сражен и влюблен в театр — с первой фразы, услышанной со сцены. Со шквала аплодисментов, прозвучавших в ответ. Смел ли надеяться осетинский мальчик, что театр откроет для него свои двери? Он об этом мечтал. А мечты имеют свойство сбываться. Но прежде, чем стать актером, Анатолий прошел долгий путь. Сегодня он считает те годы лучшими.

 

Глава 2. Лучшие годы.

 

Дзиваев: После школы… Было время, когда меня выгоняли из школы — хулиганили так — а потом из той школы, откуда меня выгнали после 8-го класса, там теперь висит моя фотография: Ими гордится школа наша.

 

После школы Анатолий Дзиваев поступил учиться на вечернее отделение Радиотехнического училища. Будущая специальность «стеклодув» сильно не возглавляла его. Главное, думал он, — есть чем заняться.

 

Дзиваев: Я стал стеклодувом, получал очень большие деньги, но все время я думал… Я не знал, что такое ГИТИС, я не знал, что такое… Я слышал «ВГИК», но называл я его про себя «ГИК» почему-то, так мне слышалось. И я так потихонечку мечтал что ли.

 

Когда мечта стала больше самой жизни, он решил поступать. Собрал все необходимые документы, но откуда ему было знать, что в театральные вузы экзамены уже прошли? Опоздал.

 

Дзиваев: Но тут вот приехал ГИТИС, педагоги ГИТИСа приехали во Владикавказ и набирают курс здесь. А когда я спросил — когда это будет? Будет завтра, они будут. Так что ты можешь отнести свои документы туда. Я пришел в Национальный театр, там была у нас приемная комиссия, первый сдал документы я туда. Потом там был большой конкурс и т. д., ну, огромный. Если в ГИТИС было 100, иногда 100 с чем-то, тогда, я помню, даже 200 на одно место актерского факультета, то там где-то 50, 50 с чем-то было. Я там видел таких рослых, с такими голосами, такие красивые, а я был худой, веснушчатый такой, худой-худой мальчик. Естественно, я абсолютно не надеялся, что я поступлю. Ну, все те вещи, которые они от меня хотели услышать, — басню, стихотворение, прозу, монологи и т. д. — это я все сделал и, как ни странно, если долго не рассказывать, я попал.

 

Но это он понял потом. А тогда, после экзаменов, увидев свое имя в вывешенном списке, решил — сначала в числе неудачников, тех, кто в ГИТИС не прошел.

 

Дзиваев: Но главное было в чем — мои родители, мама моя не хотела, чтобы я на актерский факультет пошел. Она думала, что я буду врачом, у нее была подруга, у которой умер сын, оставил аппаратуру стоматолога и т. д. И я, конечно, даже учился 4 месяца в Твери, тогда назывался Калинин, и потому ушел.

 

И даже мама поняла — ну, какой из него стеклодув, какой из него стоматолог?

 

Дзиваев: Я поступил всем правдами и неправдами. Очутился в ГИТИСе, проучился здесь все это время. И все становилось интереснее и интереснее. Считался я хорошим студентом, снимался одновременно в кино, приехал уже в Осетию, летали очень высоко. Много, много интересного, вообще, самые лучшие годы, конечно, это то, что я в ГИТИСе провел, — 9 лет. На актерском факультете, потом полностью на режиссерском факультете.

 

Лучшие годы в институте пронеслись быстро. Теперь он жил только сценой. Перелеты из Владикавказа в Москву, спектакли в театрах двух городов. А ведь еще недавно у него были причины сомневаться, что его главная мечта сбудется. Одной из них была проблема с кожей. Из-за этого он даже стеснялся показывать руки. Медицина не могла ему помочь, оставалось надеяться только на чудо.

 

Глава 3. Неслучайная встреча.

 

Дзиваев: В Твери какая-то цыганка молодая, очень красивая молодая цыганка обратила внимание на мои руки. Говорит: «Что это? Давайте я вам погадаю». Я ей сказал — у меня денег нет. «Мне не нужны деньги, — она мне сказала, — посчитайте эти бородавки, сколько их, столько, — вытащила из своего мешочка какого-то нитку и заставила меня делать узелки, — сколько штук здесь есть». Множество узелков. Я говорю — так у меня на ногах тоже есть. «Правда? Вот, давай немедленно, быстро, вот еще». Нитку она вытащила, и я бородавки все посчитал и завязывал. Я, естественно, не верил. И она сказала: «Выкинь куда-нибудь вот эту штуку в мусор». А я про эти ниточки забыл, они у меня где-то выпали. Но произошло чудо. Я никогда ни во что не верил. Чудо произошло через три дня. Я умывался, и мне показалось, что… все они были, но мне показалось, что они чуть-чуть меньше. Но не обратил внимания, я так думаю — это мне показалось. Прошло еще два дня, и я проснулся — и ничего не было, ни на моих руках, ни на моих ногах. Что это такое, вот я спрашиваю? Врачи что только ни делали, я и срезал, и мазал, что только ни делал. Я лет 10 мучался.

 

Анатолий в молодости считал, что быть суеверным недостойно мужчины. Но с тех пор, как предсказания цыганки начали сбываться, он стал обращать внимание на знаки, посылаемые судьбой.

 

Дзиваев: Все артисты суеверны, но не до такой степени, чтобы сходить с ума. Они знают, что есть какие-то приметы, роль упала, надо сесть на нее и т. д. Номера, хотя я вот живу в 13 квартире, очень часто езжу на 13-м месте и т. д. — и ничего… Я не такой, не фанатик этих вещей. Но суеверный, конечно, все артисты суеверны.

 

При их профессии по-другому нельзя. И чем актер опытнее и мудрее, тем он бережнее относится ко всему, что его окружает.

 

Спектакль.

 

Дзиваев: Славная моя, хорошая, золотая, далеко вы ушли, ни вас не догонишь, ни науки не догонишь, остался я один — и словно старый журавль, который не может лететь. Летите, милые, летите, летите с богом, пфу…

 

В какой-то момент родные пенаты стен Академического театра Владикавказа стали для творца тесны. Разногласия с коллегами невольно подтолкнули к смене обстановки. Переехав в Москву, Анатолий Дзиваев становится режиссером нового Конного театра.

 

Глава 4. Конный театр.

 

С Кантемировыми он познакомился на съемках фильма в Грузии почти 40 лет назад. Встреча с ними для Анатолия тоже оказалась неслучайной.

 

Дзиваев: И Мухтарбек Кантемиров меня пригласил, я у него стал работать главным режиссером его театра художественного, Театра каскадеров. Мне очень все это понравилось, потому что там это просто была попытка оживить, это тоже кинематограф, только не на пленке, а вот здесь. Допустим, есть в Гамлете такой эпизод приезда актеров, так вот, это было самым зрелищным эпизодом у нас, приезд актеров, потому что там была и джигитовка, и все, на что была способна вот эта труппа. У меня же работали и джигиты, и хореографы, и драматические актеры, и они все должны были уметь. Драматический актер должен уметь ездить очень хорошо на лошади. Т. е. чтобы не было видно, а это вот он, джигит, наверное, он то же самое должен был делать. Ну, меньше текста там, допустим, или без слов у хореографа, но он должен смотреться как нормальный драматический актер, персонаж.

 

В том, что актер Дзиваев стал режиссером именно Конного театра, нет ничего удивительного. Любовь к лошадям в крови каждого осетина. Труппа конного театра гастролировала по всему миру. Но особо горячий прием ей был оказан в Испании. Эти рукоплескания Анатолий Дзиваев до сих пор вспоминает с гордостью. Но хорошие времена закончились. У театра начались проблемы с финансированием, он потерял своего зрителя. Сейчас Конный театр существует, но Анатолий Дзиваев на время отошел от режиссуры. Отошел, чтобы подтвердить слова классика. «Для хороших актеров нет дурных роле», — писал Шиллер. «Для хороших актеров есть несыгранные роли», — считает Анатолий Дзиваев.

 

Глава 5. Несыгранная роль.

 

Дзиваев: Не сыграл, мне кажется, свою роль еще. Не обязательно, чтобы она была главная. Есть такие… Ну, понимаете, не все зависит от самого актера, потому что видят вас сейчас как медийные лица, все время мелькает по телевидению, надо его снимать. Понимаете? Или я должен почему-то играть мафиозную личность, связанную с терроризмом, наркотиками. Я никакого отношения не имею. Я вообще считаю, что отрицательных людей нет — и нет совсем положительных и т. д. Есть люди, и в конкретных ситуациях они поступают по-разному, несмотря на его рожу. Это не имеет никакого значения. Вот я часто езжу во Францию, у меня есть там друзья, общаюсь с ними, но французский не знаю, сразу говорю. Но я всегда поражаюсь тому, что там какой только масти актеров нет. Если он снимается в кино, то у него такая же рожа там, допустим, как у меня, но его называют французом. Никто не копается в его, как говорится… Мы уже имеем давно в паспортах, что мы россияне, граждане России. Зачем меня показывать, что я только могу быть мафиозной личностью или же предводителем какой-то террористической группы? Зачем? И может быть предводителем, кстати, очень красивый, с очень тонкими чертами, светлый, голубоглазый, может, и это гораздо интересней, нежели пользовать мое. Правильно?

 

Спектакль.

 

Актер: А что вчера возле театра произошло, Иван Романович?

 

Дзиваев: Пустяки, недоразумение. Соленый вызвал барона на дуэль, она будет состояться в казенной роще, отсюда видно, за речкой. Что же мне, не спамши? Не дай бог…

 

Критики называют его романтиком. Его всегда манила загадочная поэтика Федерика Гарсиа Лорки. Разве не тайна, не притяжение для русской души эти испанские любовь и ненависть? И он поставил «Дом Бернарды Альбен». Что еще придумает этот мудрец — неизвестно. Душа осетина — тайна.

 

Глава 6. Юг — дело тонкое.

 

Дзиваев: Национальное во мне сидит, потому что есть вещи в нашей литературе, в нашей драматургии, в наших традициях такие, которыми я дорожу, естественно. Хотел бы, чтобы и у других народов это было. Я никогда себя не исключал от кого-то, может быть, потому что я и во время учебы — и один раз, и второй раз, и, вообще, очень часто как-то стал себя ощущать, не отрывая ни от кого, потому что у меня есть очень много друзей. И в театрах работают, и в кино работают и т. д. Мы точно так же общались, когда я был во Владикавказе, понимаете, можно было приезжать. Я возглавлял театры, я приезжал на гастрольные совещания и на репертуарные совещания, не было никакой такой, чтобы я почувствовал, что я вот оттуда, а это отсюда. Такого не было.

 

Он везде свой. Почему? Мудрость и терпение. Способность понять и простить. Критики называют его человеком чести, мужчиной с большой буквы. Мужчина, не умеющий готовить, на юге — большая редкость. Пожалуй, у каждого есть свое любимое блюдо, которое получается особенно хорошо. У Анатолия Дзиваева это хинкали.

 

Дзиваев: Это большие пельмени, но хинкали хинкалям рознь. Надо уметь их готовить. Можно один раз поесть и сказать, что я больше никогда не буду есть такое. И наоборот. Попробовав, сказать, что я больше ничего другого есть не буду. Понимаете, да? Ну, есть у нас, у осетин, очень много разновидностей пирогов. Пироги делают с мясом, не пирожочки, а вот такие большие пироги. С мясом, с капустой, с ботвой, с тыквой, с чем хочешь, с сыром, с картошкой и т. д. Все, что растет. Черемшу знаете? С черемшой очень вкусные. Вот сейчас в Москве появились во многих местах осетинские пироги. Советую вам попробовать. Я очень люблю готовить. Но меня надо попросить хорошо. Если меня попросят, то я готовлю вкусно. А так я, конечно, ленюсь, но если я хочу вкусно покушать, тогда я готовлю.

 

Когда он приезжает на родину, во Владикавказ, его встречают все соседи, все родные. Там нет не родных. В честь приезда устраиваются праздники с танцами и богатым застольем. Правда, выбраться на родину Анатолию удается нечасто. Но этого момента он ждет каждый день.

 

Дзиваев: Может, сейчас, последние пять лет, не так часто. Потому что когда гастроли, когда что, когда съемки — и не получается. А так я стараюсь ездить, встречаться, конечно. А как же. Ну, не из-за пирогов, естественно. Пироги — это сопутствующее.

 

Спектакль:

 

Дзиваев: Иногда смотришь, как скачут одинокие лошади… А то, что я там все время задницу протирал, так я деньги заколачивал. Сказать как? У меня нюх, нюх на лошадей, особый нюх. И не только на жеребцов, но и на кобыл тоже. Кобыла — она хитрая.

 

Эпилог.

 

Театральные зрители знают Дзиваева как мудрого, доброго хозяина, главу семьи, успешного руководителя. Любители кинематографа верят, что Дзиваев и в жизни такой, как на экране. Крутой мафиози. Парадокс в том, что не всегда актер выбирает роли. Они выбирают его.

 

Дзиваев: Мне предложили роль Сталина. Я к Сталину отношусь так же, как большая часть населения мирового. Но к образу, к этой личности неординарной, интереснейшей… Личность-то манит как актера, потому что я не видел ни разу, я не говорю, что я сейчас приду, и будет все прекрасно, все время Сталин показан на уровне шаржа. Трубка, товарищ Жуков — не в этом дело.

 

Да, страна большая. А Сталин один. Не потому, что актер так захотел сыграть. Время было такое, партийной цензуры. Но ведь сыграть не по официальному шаблону, а с головой окунуться в образ гораздо сложнее.

 

Дзиваев: Этот человек очень сильно с перевернутой психикой был. Он был гений. Я не говорю, злой гений, не злой гений. Но это была личность очень сложная. И глубоко трагическая личность.

 

Он никогда не создавал поверхностных образов. Грани у них были разные, а суть одна — глубокая, человеческая. Но чтобы сыграть вождя всех народов вот так проникновенно…

 

Дзиваев: А кто не мечтает? Если не мечтает человек о большем, он никогда не достигнет ничего. Все свое время я фанатично работал в театре, для меня театр, к сожалению, сейчас могу сказать, это было на первом месте, а потом только семья. Жизнь показала, что люди, те, которые жили наоборот, они и большего достигли, и лучше живут.

 

Спектакль: Я вообще чувствовал, тренером надо было мне работать, меня и приглашал вот этот герцог, с усами, не помню, как его звать. Но я нужен был дома, я был занят семьей.

 

Он не считает себя мэтром. И не путает грешное с праведным. Гордится своими ролями, друзьями, работой. Великий романтик с большим осетинским сердцем снисходительно смотрит на прошлое. И с большой надеждой в будущее.

 

Дзиваев: У меня есть все. Сын, внучка, у меня есть машина, у меня есть друзья. У меня есть Армен Джигарханян, у которого я работаю. И счастлив, что я у него работаю. Я как-то смотрел телевизор и сказал — вот у этого человека я бы работал. Это было лет 10 назад. Так получилось, что, видите, вот то, что вы спросили сейчас, так получилось, что мечта сбылась.