Человек, который слишком много знал

Великобритания. 1934. 75 минут.

Авторы сюжета Чарльз Беннет (Charles Bennett), Д.Б. Уиндэм-Льюис (D.B. Wyndham-Lewis)

Авторы сценария Эдвин Гринвуд (Edwin Greenwood), А.Р. Ролинсон (A.R. Rawlinson) при участии Эмлина Уильямса (Emlyn Williams)

Оператор Курт Курант (Curt Courant)

Художники Альфред Юнге (Alfred Junge) и не указанный в титрах Питер Прауд (Peter Proud)

Композитор Артур Бенджамин (Arthur Benjamin)

Оценка - 8 (из 10)

Шпионско-приключенческий триллер

•	Кадр из фильма

Хотя известность пришла к Альфреду Хичкоку после появления в 1929 году первого звукового британского фильма «Шантаж», снятого уже в типичной для него манере детектива с наличием саспенса, всё-таки именно с лентой «Человек, который слишком много знал», сделанной через пять лет, можно связывать возникновение и формирование особого хичкоковского жанра шпионско-приключенческого триллера. И, кстати, закономерно, что спустя 21 год режиссёр вернулся в США как раз к этой картине, чтобы снять «авторимейк» - в цвете и с постановочным размахом, заменив пребывание героев на зимнем альпийском курорте поездкой в жаркую и экзотичную Северную Африку.

Сам Хичкок в беседе с Франсуа Трюффо так определял отличие этих двух вариантов: «Первая версия - произведение талантливого любителя, а вторая сделана профессионалом». Разумеется, фильм 1934 года, обошедшийся в весьма скромную сумму в размере 40 тысяч фунтов стерлингов, ныне покажется наивным и старомодным, не прельщающим зрителей эффектными трюковыми сценами и изобретательными погонями. Однако есть в нём неиссякаемый дух первооткрывательства, выраженный не только в каких-то формальных приёмах нагнетания атмосферы напряжения, но и в главном мотиве чуть ли не всего творчества Альфреда Хичкока.

Олимпийские чемпионы, англичане Боб и Джилл Лоренс проводят вместе со своей юной дочерью Бетти отпуск на континенте, в горах Швейцарии, где оказываются свидетелями гибели своего друга-француза Луи Бернарда, который был секретным агентом, устранённым некими террористами. Но он успел сообщить о том, что в Лондоне должно произойти убийство посла - и это может привести к осложнению обстановки в мире. Международные преступники (особенно колоритен Эббот в исполнении Петера Лорре), похитив дочь четы Лоренс, шантажируют их, требуя молчания и отказа от взаимодействия с полицией. И частные люди, совершенно неповинные в подготовке и осуществлении хитроумного заговора, вынуждены вступить в конфликт сразу с двумя Организациями, стоящими по разную сторону закона.

Поэтому знаменательно, что лишь в финальной перестрелке (между прочим, она основана на реальной истории освобождения полицейскими захваченного дома на Сидни-стрит в Лондоне) происходит открытое столкновение противоборствующих группировок. Хотя окончательную точку в этих общих разборках всё равно ставит отдельный человек, который отстаивает собственное право на неприкосновенность личной жизни и до самого конца защищает себя и своих близких. В наиболее ответственный момент, когда решается судьба кого-то родного и дорогого сердцу, нельзя промахнуться и не вызволить невинную жертву из плена. Так что, по мысли Хичкока, действительно получается, что дело спасения индивида предоставлено только ему самому, как и доказательство непричастности к тайным планам организаций любого толка.

Эта ранняя картина Альфреда Хичкока имела большой успех как у критиков, так и у зрителей - и в немалой степени благодаря точному и великолепному обыгрыванию деталей, видимых на экране (допустим, крупный план рекламы зубопротезного кабинета пугает сильнее, чем нелепые, почти комичные шпионы, плетущие сеть политических интриг) или же слышимых (рефрен с повторяющимся в разных эпизодах звоном часов, нестерпимое ожидание удара тарелками в оркестре, что должно совпасть по времени с выстрелом террориста, сидящего на концерте в Альберт-холле). Интересно, что в повторной постановке «Человека, который слишком много знал» американский композитор Бернард Херрманн уговорил режиссёра не менять специально написанную для этой сцены музыку Артура Бенджамина из прежней версии фильма - настолько она художественно выразительно и психологически убедительно передавала беспокойство (в том числе и «много знающих» зрителей) по поводу предстоящего покушения.