Ирония судьбы, или с легким паром!

СССР. 1974. ТВ фильм. 155 минут.

Авторы сценария Эмиль Брагинский, Эльдар Рязанов

Режиссер Эльдар РязановОператор Владимир Нахабцев

Художник Александр Борисов

Композитор Микаэл Таривердиев

Песни на стихи Бориса Пастернака, Марины Цветаевой, Беллы Ахмадулиной, Евгения Евтушенко, Михаила Львовского исполняют Алла Пугачева и Сергей Никитин

В ролях: Барбара Брыльска, Андрей Мягков, Юрий Яковлев, Любовь Добржанская, Ольга Науменко, Любовь Соколова, Александр Белявский, Александр Ширвиндт, Георгий Бурков, Валентина Талызина, Лия Ахеджакова.

Зрительский успех в кинопрокате в 1976 году - по 7,0 млн. на серию при тираже 295 копий.

Оценка - 9 (из 10).

Премии: Государственная премия СССР в 1977 году.

Лирическая новогодняя история.

Этот фильм стал у нас поистине культовым практически для всех и таким же непременным атрибутом новогодних праздников, как елка, Дед Мороз, Снегурочка, шампанское и т.п. Если, например, в американской ленте «Один дома 2» дети, приехав на Рождество в Париж и не обнаружив ни на одном из телеканалов «Эту прекрасную жизнь» Фрэнка Капры, шутят, что действительно оказались не в Америке, то для бывшего советского (ныне российского) человека трудно представить Новый год без очередного показа «Иронии судьбы», подчас параллельно в нескольких телепрограммах.

Тем интереснее вспомнить собственное ощущение на премьере картины в Доме кино именно в рождественскую неделю в канун 1975 года. Как это ни забавно, тогда показалось чуть ли не крамольным вот это редкостное соответствие жанру рождественской сказки, пусть предусмотрительно в преамбуле фильма было сказано, что это «совершенно нетипичная история, которая могла произойти только и исключительно в новогоднюю ночь». Рождество не только не было официальным праздником, но и вообще не одобрялось властями - ни западнохристианское, ни православное. И иллюзорно-утешительный пафос малоправдоподобной истории встречи и любви в течение одной ночи двух абсолютно незнакомых людей, живущих в разных городах (лишь сюжетная завязка - перелет героя в пьяном виде из Москвы в Ленинград - основана, как рассказывают, на подлинном анекдоте), мог быть в качестве всех устраивающего компромисса списан только на счет новогоднего чуда. Тогда каждый ждет мгновенного осуществления загаданного после последнего удара курантов или, по крайней мере, ощутимого изменения в наступившем году в своей почти не меняющейся жизни.

Любопытно, что пьеса «С легким паром!» Эмиля Брагинского и Эльдара Рязанова, ставшая одной из самых репертуарных в театрах от Калининграда до Камчатки в начале 70-х годов, преимущественно интерпретировалась в явно комическом, анекдотическом, эксцентрическом ключе - будто банная байка подзагулявших мужиков, у которых традиция такая: ходить под Новый год в баню и травить друг другу анекдоты под пиво с воблой. То есть задолго до ныне модных чудаковатых персонажей Александра Рогожкина со всеми их «особенностями национальной придури», включая неуемную страсть к выпивке, большинство спектаклей «С легким паром!» в городах и весях тогдашнего СССР просто веселили готовую и без того вдоволь посмеяться собравшуюся, как на эстрадный концерт, публику. Однако пьеса Брагинского и Рязанова, несмотря на свою популярность, все же не превратилась в объект особого поклонения. И дело не только в том, что лишь кино и телевидение способны дать произведению по-своему легендарный отзвук, позволив разойтись на народные пословицы и поговорки: «Пить надо меньше», «Какая гадость, эта ваша заливная рыба» и т.д.

Знаменательно, что сам Эльдар Рязанов в качестве режиссера годом раньше достиг пика зрительского успеха в своей карьере, сняв именно эксцентрически-авантюрную комедию «Невероятные приключения итальянцев в России», которая побила его прежние личные рекорды («Карнавальная ночь», «Гусарская баллада»). Можно сравнить «Иронию судьбы» (а тут очень важно, что изменилось название пьесы, хотя, кажется, из-за соответствия французской «Иронии судьбы» Эдуарда Молинаро, созданной, по иронии, в том же 1974 году, оно стало вообще двойным) как раз с новогодней «Карнавальной ночью». Выяснится, что природа юмора, а главное - социальный адресат фильма существенно изменились всего за 18 лет, отделяющие эти две ленты.

Конечно, невозможно подсчитать аудиторию, посмотревшую рязановскую «Иронию судьбы» даже во время первого показа по телевидению. Тем не менее то, что спустя полтора года, будучи выпущенной в кинопрокат заниженным тиражом (показатель на копию довольно высок - 23,7 тысячи), она собрала по семь миллионов зрителей на серию, подтверждает (как и последующие уже почти ритуальные демонстрации на разных телеканалах) наличие всенародной любви к этому «внеслужебному роману». Кстати, новый взлет популярности вскоре ожидал Эльдара Рязанова благодаря следующей экранизации его (вновь совместно с Эмилем Брагинским) и столь же репертуарной пьесы «Сослуживцы», названной в кино «Служебным романом», где, между прочим, режиссеру уже удалось, в отличие от «Иронии судьбы», настоять на кандидатуре Алисы Фрейндлих в качестве исполнительницы главной женской роли.

Рязанов, входящий в триумвират отечественных комедиографов (наряду с Леонидом Гайдаем и Георгием Данелией), в 70-е годы выдвинулся в ярчайшие певцы «советского среднего класса», всех тех, кто указывал себя в анкетах в качестве служащих. В «Служебном романе» это очевиднее, но и в «Иронии судьбы» тоже ощутимо, хотя действие происходит не с 9 до 6, а, так сказать, наоборот - с 6 до 9: вне работы, причем в праздничное, новогоднее время. И его благодарные зрители - разумеется, городская и крупная поселковая аудитория с уже размытым социальным происхождением (пусть их предки когда-то были рабочими или крестьянами), которая как раз исчислялась примерно 60-ю миллионами, что мы и имеем в случае с посещаемостью «Служебного романа» в кинотеатрах (по 58,4 млн. на серию).

Вот и более интеллигентная по манере и якобы рассчитанная лишь на интеллигенцию (в том числе из-за песен-баллад Микаэла Таривердиева на стихи Марины Цветаевой, Бориса Пастернака, Беллы Ахмадулиной, Евгения Евтушенко, необычно исполненных еще не шумно признанной Аллой Пугачевой и бардом-любителем Сергеем Никитиным) «Ирония судьбы» оказалась не только своеобразным гимном во славу торжествующей любви, кинематографическим аналогом кочетковского стихотворения «С любимыми не расставайтесь!». Она стала поистине одним из первых чуть ли не идеальных образцов духовной и душевной самоидентификации промежуточного класса, который до этого как бы не находил себе достойного места в советской социальной иерархии. Чем не трогательно-возвышенная святочная история о Рождестве - появлении на свет тех, кого почему-то так и не успели назвать «новыми советскими»!

Газета «Экран и сцена».