Гарик Сукачев доказал свою любовь к русским народным песням
Маскарад не обязательно подразумевает обилие ряженых. Ведь главным на этом концерте была ее величество цыганская песня — многоликая и неисчерпаема, умевшая принимать самые разные обличия. Потому, наверное, и маскарад. Ведь интернациональные участники концерта продемонстрировали три образа цыганщины: революционно-партизанский отряд Эмира Кустурицы, деревенское раздолье Горана Бреговича и удаль обитателей старинной московской окраины Гарика Сукачева.
Первым жару задал кустурицевский No Smoking Orchestra. Группа с полпинка завела зал саундтреком к фильму «Жизнь как чудо», но одной киномузыкой дело, понятно, не ограничилось. По сути, Эмир Кустурица творил на сцене театрализованный аналог своего полуабсурдиского фильма с непредсказуемыми поворотами сюжета и убойными репризами. Одну из песен он потешно посвятил «хорошему криминалецу», а во время другой настойчиво просил зрителей скандировать нехорошее слово в адрес MTV. Сюрреализм процветал даже во время представления музыкантов. Своего второго вокалиста Кустурица педставил как Хайнекена, у которого в тредках числился Туборг. Уточнив у зрителей любимую марку пива русских, режиссер милостиво согласился вписать в родословную коллеги и бабушку по имени Балтика.
Облаченный в белое Горан Брегочич был не в пример спокойнее своего сербского собрата. Но и его «Свадебно-похоронному оркестру» удалось мгновенно раскачать зал. Особенно усердствовала в танцах среди зрителей балкона под «Эдерлези» да «Байла Лейлу» вокалистка группы «СЛОТ» Дария Ставрович. Вряд ли осознанно того желая, Горан Брегович протянул сет к выступлению «Гарика Сукачева», спев две вещи и из его репертуара - «In The Death Car» и «Bella Ciao».
Сукачевская «Кампанелла каменной звезды» не стала дублировать эти позиции, ведь ей и без них было что показать. «Мы тоже немножко пошумим — с вашего позволения», - с достоинством должил публике Сукачев после пролога «Вальс Москва». «Гори-гори» для этих целей подходила как нельзы лучше. Но Гарик усилил накал в зале совершенно потрясающей историей. Много лет назад он слушал по радио передачу о русской народной песне. Бодрая женщина много говорила о значении этого феномена для национальной культуры, но в ее голосе появились тревожные нотки, когда она заявила, что даже такие музыканты, как Сукачев, не чураются петь фольклорные произведения. «Мне было приятно, во-первых, потому, что она упопятула меня, - подятожил Гарик. - А, во-вторых, приятно вдвойне, что следом я усляшал «Дролю», написанную мной в 1992 году».
Если «Дроля» оказалась направлена в прошлое, то другая «песня с окраины» «За окошком месяц май» оказалась посвящена исполнителем грядущему 1 сентября, когда он поведет свою дочь Настю в школу в последний раз. Городской романс «Имел я деньги пребольшие» позволил Сукачеву вернуться к историческим экскурсам. По его словам, эту песню в последний четверти XIX века активно исполняли обитатели любого кабака Хитровки. К этому старинному криминогенному району Москву у Гарика странная любовь, поскольку он упомянул сии злачные места и в песне «Танго Житан» из своего последнего альбома «246».
«Ольга», «Белые дороги» и «Напои меня водой» позволили бэнду «пошуметь» уже не в цыганском ключе, а в духе закрытого несколько лет назад другого сукачевского проекта - «Неприкасаемые». Но под занавес музканты, что называется, вернулись в корням, спев стилизованную под а ля рюс песню «А жизнь моя течет и катится» с партиями гармони и балалайки. Тем самым Гарик Сукачев на деле доказал свою неистребимую любовь к русским песням.
Комментарии читателей Оставить комментарий