Лидер «Пилота» рассказал в Твери о православном батюшке с даром сибирского панка
Гастроли с программой к 25-летию коллектива растянулись на 1,5 года. Коллектив начинал тур одним составом, а заканчивает другим. Подсократилось и количество песен. Тем, кто хочет понять, что стало с юбилейными «пилотовскими» выступлениями к настоящему моменту, стоило выехать, например, в Тверь пасмурным промозглым днем, чтобы вдоволь поскользить по ее заснеженным тротуарам, затариться в букинистическом магазине «Что делать», украшенном афишей из прошлого с ликом БГ, и согреться кофе в известном кофе и общением с правильными людьми в ожидании концерта.
«Зеркало» - не такой известный за пределами Твери клуб, как, например, «Big Ben», но не менее удобный и более просторный. Напоминает он московский «Red» и вполне располагает как вдумчивому слушанию на барных стульчиках, так и к огненному досугу на танцполе. Вот только со звуком на «Пилоте» было не ахти. На первых песнях вокал Ильи «Черта» Кнабенгофа был слышен довольно приблизительно. Что, впрочем, не сильно поскольку песни в программу вошли сплошь известные — располагавшие к хоровому пению. После шестой песни «Сердце машины» кто-то не выдержал и крикнул: «Сделайте что-нибудь со звуком!» К следующей песне «Ждите солнца» вроде стало получше, впрочем, это можно было списать и на самовнушение.
По сравнению с московским прошлогодним первоапрельским концертом программа чуть ужалась. Из нее исчезли такие песни, как «Заплати мной», «Дорога в рай» и «Жить назло». Зато, если в Москве Черт провел в прошлом году первую половину концерта вообще без общения с залом, то в Твери охотно делился «наболевшим».
Относительно песни «Неродина» он рассказал, что она посвящена подлинной вечной Родине каждого из нас, а не той, где мы временно пребываем на Земле. Написал ее текст, как и «Молитвы» из альбома «Ч\б» православный батюшка Николай Кокурин. Илья Черт восхитился в Твери, что священник пишет песни в духе Егора Летова и охотно привечает у себя рок-музыкантов для которых давно стал этаким «семейным папой». «Церковное начальство «сослало» его за 101-й километр Нижнего Новгорода, где он окормляет три деревни», - улыбнулся Илья Черт.
Песня «Братишка», по словам Ильи Кнабенгофа, всегда дает ему повод продемонстрировать свое музыкальное образование. В ней он играет всего 4 аккорда, в которых всегда ошибается. Перед «Большим питерским блюзлм» Илья Черт пошутил, что правительство Санкт-Петербурга давно должно им денег за прославление северной столицы и привлечение в нее все новых музыкантов, но упорно не хочет учитывать эту статью расходов в бюджете. В качестве примера он привел гитариста «Пилота» Алексея Светлова и техника Федора Шабалина, которые прибыли в Питер из Кирова, а сам «Большой питерский блюз» окрестил «рекламным роликом нашего Девоншира».
С помощью «Шнурка» Илья Черт провел мастер-класс для тех, кто посетил концерт «Пилота» впервые. Певец признался, что он всех их определил по выражениям лиц и сосчитал уже на первых трех песнях. Главное же правило неофитов от Ильи Кнабенгофа звучало так: «Если не знаешь слов — просто громче ори». Судя по тому, что организаторы концертов постоянно говорят «пилотам» спасибо за такую публику, а коллеги — завидуют, подобный ликбез обычно устраивается не зря.
На финальных двух песнях «пилоты», по традиции, как следует оттянулись сами. Под автобиографическую «Маму» станцевал диско и изобразил с Ильей Чертом «Рабочего и Колхозницу» Федор Шабалин. А в «Сибири» были исполнены сокровенные мечты музыкантов: Илья Черт сыграл на барабанах а драммер Никита Белозеров спел вместо него.
Комментарии читателей Оставить комментарий