«Дай русскому динамит вместо хлеба…»
В Республике Молдова продолжаются траурные мероприятия памяти трагически погибшего 16 января 73-летнего поэта Григория Виеру. Он разбился в автокатастрофе, но умер не сразу, а спустя несколько дней в реанимации. В Молдове приспустили государственные флаги, во всех школах провели специальный классный час. Академия наук по инициативе ее президента Георгия Дука учредила ежегодную именную премию «Григорий Виеру» за лучшие результаты исследований в области языка и литературы. В соседней Румынии ее президент Траян Бэсеску подписал указ о посмертном награждении поэта национальным орденом Румынии «Steaua Romaniei», заявив: «Григорий Виеру останется в сердцах всех румын символом объединения братьев одной культуры и языка», - говорится в сообщении. Так что же, зашло солнце нации?
Виеру – известная и даже одиозная личность. Если в России, как писал Евгений Евтушенко, поэт – больше чем поэт, то в Молдове поэт Виеру гораздо больше: он и литератор, и националист, и… румын. Румынами Виеру считал всех молдаван, поскольку декларативно отрицал факт существования молдавского государства. «Нет такого, - отмахивался он. – Есть румынская Бессарабия, которую именуют Молдовой». Еще в советское время поэт в кругу русских друзей признавался, что даже думает исключительно по-румынски. Правда, проверить возмутительное инакомыслие было затруднительно. Даже открой ученые способ читать чужие мысли, в случае поэта-бунтаря они беспомощно развели бы руками: ведь молдавский язык – тот же румынский. Ну, может, с незначительными отличиями, которые современные лингвисты называют региональным диалектом и которые к делу, понятно, не пришьешь. А так – вполне добропорядочный гражданин, автор множества книг стихов. Молдавия еще была частью СССР, и национализм Григория Виеру просматривался не слишком отчетливо.
Когда СМИ сообщили о трагедии, к имени поэта сразу прибавился эпитет «величайший». В интернет-сообществах стали зло шутить: дескать, не его ли блестящему перу принадлежат строки «Чемодан, вокзал, Россия»? Молдавские националисты не менее язвительно отвечали: его, его, очень красивые стихи!
В России произведения Григория Виеру уже много лет слушают в «румынском» оригинале. Ничего удивительного: певица София Ротару до сих пор исполняет несколько старых своих хитов на стихи Виеру без перевода. Например, «Романтику» или «Меланхолию» («Нежная мелодия»). В детских садах разучивают трогательное стихотворение «Вот подснежник на поляне, Я его нашел. Отнесу подснежник маме, Хоть и не расцвел…». Музыкальный фильм-сказка «Мария Мирабелла» - тоже с песнями на его тексты, а музыку для кино написал близкий друг Виеру – известный композитор Евгений Дога. Так что с некоторой натяжкой можно сказать, что Виеру популярен и у нас. Ну какой там, в самом деле, «чемодан, вокзал, Россия»? Разве подобные строки достойны «поэта национального сознания, поэта страданий молдавского народа», почетного доктора молдавской академии наук?
Нет, конечно. Григорий Виеру порой выражался более образно: «Если русский попросит у тебя кусок хлеба, дай ему кусок динамита». Это из стихотворения 1989 года. Красиво… В том же году, вспоминает в интервью корреспонденту ИА REGNUM завкафедрой отечественной истории Института истории государства и права Приднестровского госуниверситета Николай Бабилунга, Виеру и его сподвижники в Кишиневе «обмазывали экскрементами памятник Александру Пушкину». У поэтов иногда такое бывает – заочно или посмертно вывалять коллегу в дерьме. Но на Пушкина до Виеру никто руку не поднимал. Бабилунга сокрушается: «Неудивительно, что теперь, после смерти Виеру, его последователи ратуют за переименование в Кишиневе улицы великого русского поэта».
Речь идет о сборе подписей в поддержку идеи переименования улицы Пушкина. Евгений Дога едва ли не первым предложил увековечить память своего друга, назвав его именем одну из центральных улиц молдавской столицы. Какую – общественности подсказали местные националисты и выходцы из Народного фронта Молдовы, сформированного в свое время Григорием Виеру и его соратниками. Муниципальный совет Кишинева идею с улицей Пушкина не поддержал и в качестве разумной альтернативы предложил переименовать другую - бульвар Возрождения. Тем более что ранее Григорий Виеру жил именно здесь. Однако в сбор подписей за то, чтобы вычеркнуть из топонимики имя великого русского поэта, заменив его на имя «величайшего» молдавско-румынского воинствующего националиста, уже включилась практически вся Молдова. Лидер Национально-либеральной партии (НЛП) Молдавии, депутат парламента Виталия Павличенко заявила в интервью ИА REGNUM, что «улица Пушкина в центре Кишинева не соответствует румынской сущности нашего государства». «Что касается Пушкина, то для него надо найти другое место, поскромнее, которое соответствовало бы как проценту русского меньшинства в Республике Молдова, так и его отношению к этим землям, - продолжила Павличенко. - Каждый должен находиться там, где ему место, а Республика Молдова - это румынское, а не русское государство».
То, что понятия «румынское» (или «молдавское») с некоторых пор в Молдове избегают склонять вместе с понятием «русское», - заслуга в том числе и поэта Виеру, однажды признавшегося, что радуется переводу его детских стихов на русский язык: «Я тронут, что теперь их учат дети по всему Советскому Союзу». Спустя несколько лет его знаменитый националистический опус «Десять заповедей бессарабского румына» разучивали те, кто сегодня говорит от лица всей нации. Ну кто, как не «величайший гуманист», мог написать такую, к примеру, «заповедь», которой аплодировали бы в гитлеровской Германии: «Не спешите связать себя брачными узами с представителями другой нации. Смешение хорошо для животных, но отнюдь не для людей». Так что инициаторы переименования улицы Пушкина, в общем, правы: ненавистный им «полукровка» Пушкин своей неоспоримой гениальностью сводит на нет бредовые расистские идеи Григория Виеру. Солнцу русской поэзии, кажется, на самом деле неуютно в современном Кишиневе, куда его при жизни заносила судьба. Памятник пощадили румынские оккупанты во время Второй мировой войны, но нынешние нацисты и националисты, похоже, добьются своего. Ведь гений и злодейство, как известно, две вещи несовместные.
