«Грозное» удвоение и преобразование России

480 лет назад, 25 августа 1530 года, родился Иван Грозный

480 лет назад, 25 августа 1530 года, в подмосковном селе Коломенское у великого князя и государя всея Руси Василия III родился сын и наследник, который вошел в отечественную историю как Иван Грозный.

Личность и деяния Ивана Васильевича оказались столь масштабны и противоречивы, что уже несколько столетий служат материалом для ожесточенной полемики, причем носящей весьма эмоциональный характер. Даже пытающиеся соблюдать объективность ученые мужи то и дело сбиваются на крайности: от тотальной апологетики – до столь же тотального порицания.

При этом все историки признают значимость для страны совершенных Иваном Васильевичем преобразований. Само принятие царского титула и венчание на царство в 1547 году даже негативно относящиеся к Ивану Грозному историки и публицисты не считают «проявлением мании величия взбалмошного тирана». Все признают это акцией, направленной на укрепление государственного суверенитета, внутреннюю централизацию страны.

Введение в практику созывов Земских соборов как сословно-представительного органа, земская и губная реформы способствовали более четкому и справедливому разделению прав и обязанностей между сословиями, что также способствовало укреплению российского государства.

Даже выдающийся историк-либерал Василий Осипович Ключевский, в целом неодобрительно относившийся к Ивану Грозному, положительно оценивал его стремление «отменить кормления, заменив наместников и волостелей выборными общественными властями, поручив самим земским мирам не только уголовную полицию, но и все местное земское управление вместе с гражданским судом».

Принятый в 1550 году «Судебник» и царские грамоты предоставляли крестьянским общинам право самоуправления, раскладки податей и надзора за порядком. Тот же «Судебник», ограничивая произвол представителей власти, запрещал им производить аресты человека любого сословия без согласия местных избранных земских властей; в противном счете чиновники должны были заплатить незаконно задержанному «за бесчестье». Земские власти в случае конфликта с назначенным воеводой могли вызвать последнего на судебный поединок с оружием в руках.

Либерал Ключевский посчитал такую законодательную норму «скандальной». «Это все равно, как если бы земская управа вызвала бы губернатора на дуэль», – комментировал он. Однако, с учетом нравов, что XVI века, что наших нынешних времен, это кажется вполне приемлемой мерой обуздания возомнивших себя самовластными региональных начальников. Впрочем, «во все продолжение царствования Ивана IV общины свободно могли просить освобождения от наместников и волостелей, и их просьбы постоянно удовлетворялись, только с условием – вносить положенные на наместников оброки в казну. Выборные начальники во всех общинах избирались всеми членами общины. Как указано в царской уставной грамоте: «И вы бы меж себя, свестяся заодно, учинили себе приказчика в головах, в своих селех и деревнях, и починках, выбрав старост и сотских и десятцких лучших людей, которые бы были собою добры и нашему делу пригожи».

В 1555-1556 гг. Иван IV отменил кормления и принял Уложение о службе. Таким образом, было завершено оформление правовых основ поместного землевладения и вместе с тем реализована реорганизация системы вооруженных сил. На месте старых военных дружин времен феодальной раздробленности создается единая армия нового типа – дворянское войско, центральной фигурой которого является дворянин, «служилый человек». В качестве царского пожалования служивым людям предоставлялись поместья за счет уравнительного «землемерия» и излишков земли у «вельмож, оскудевших службой», т. е. тех, «кто землю держит, а службы с нее не платит». Поместная система, обязывающая выставлять в поле бойца с каждых 100 четвертей земли, уравняла всех дворян в отношении службы. Она позволила создать военно-поместную вооруженную силу, ставшую на целое столетие основой вооруженной мощи страны.

Поскольку управление поместным войском чрезвычайно усложнялось обычаем местничества, Иван Грозный пытался бороться и с ним. «С кем, кого ни пошлют на которое дело, ино всякой разместничается», – отмечал в 1550 году Иван IV. Поэтому местничество в армии воспрещалось и предписывалось несение воинской службы «без мест». Принцип занимать высшие посты в армии родовитыми князьями и боярами тем самым нарушался, однако окончательно искоренить его не смог ни Грозный, ни его преемники вплоть до конца XVII века.

Среди других мероприятий, направленных на усиление военной мощи России, необходимо назвать создание фактически первых регулярных частей – стрелецких полков, а также реорганизацию «наряда», т. е. артиллерии, которая при Иване Грозном стала одной из наиболее мощных в Европе. Именно при Иване IV прославился мастер по пушечному делу Андрей Чохов, причем отлитые им орудия продолжали служить вплоть до времен Петра I.

Именно при Грозном был окончательно сформирован комплекс засечных линий, охранявших русские земли от набегов кочевников со стороны степей юга и востока. В 1571 году по поручению Ивана Грозного выдающимся воеводой Михаилом Воротынским был разработан «Приговор о станичной и сторожевой службе» – первый в истории России пограничный устав.

Завоевание Казани (1552) и Астрахани (1556) Иваном Васильевичем, в результате которых российские рубежи протянулись далеко на юг и восток, высоко оценивают, пожалуй, все, за исключением татарских националистов, а также публицистов троцкистской ориентации 20-30-х гг. ХХ века вроде Худякова.

Стоит при этом все же подчеркнуть, что, несмотря на не располагающие к гуманности нравы того времени, политика Ивана Грозного по отношению к побежденным выглядела, чуть ли не образцом «толерантности». С первых шагов по покорению и освоению Поволжья царь стал приглашать к себе на службу всю казанскую знать, фактически приравняв в правах местных уланов и мурз с русскими дворянами и боярами. Иван Васильевич отправил «по всем улусам черным людям ясачным жалованные грамоты опасные, чтобы шли к государю не бояся ничего; а кто лихо чинил, тому Бог мстил; а их государь пожалует, а они бы ясаки платили, якоже и прежним казаньским царем».

«Завоевание Казани имело громадное значение для народной жизни. Казанская орда связала под своей властью в одно сильное целое сложный инородческий мир: мордву, черемису, чувашей, вотяков, башкир. Черемисы за Волгой, на р. Унже и Ветлуге, и мордва за Окой задерживали колонизационное движение Руси на восток; а набеги татар и прочих «язык» на русские поселения страшно вредили им, разоряя хозяйства и уводя в полон много русских людей. Казань была хронической язвой московской жизни, и потому ее взятие стало народным торжеством, воспетым народной песней. После взятия Казани, в течение 20 лет, она была превращена в большой русский город; в разных пунктах инородческого Поволжья были поставлены укрепленные города как опора русской власти и русского поселения. Народная масса потянулась, не медля, на богатые земли Поволжья и в лесные районы среднего Урала. Громадные пространства ценных земель были замирены московской властью и освоены народным трудом. В этом заключалось значение «Казанского взятия», чутко угаданное народным умом. Занятие нижней Волги и Западной Сибири было естественным последствием уничтожения того барьера, которым было для русской колонизации Казанское царство», – отмечал академик Сергей Платонов.

При Иване Грозном русские вышли к предгорьям Кавказа, в 1557 году черкесские и кабардинские князья приняли русское подданство. В последние годы жизни Грозного, с похода Ермака, началось присоединение к России огромных сибирских земель.

Иван Грозный вошел в историю не только как завоеватель. Он был одним из самых образованных людей своего времени, обладал феноменальной памятью и богословской эрудицией. Он – автор многочисленных посланий (в т. ч. к Курбскому, Елизавете I, Стефану Баторию, Юхану III, Василию Грязному, Яну Ходкевичу, Яну Роките, князю Полубенскому, в Кирилло-Белозерский монастырь), стихира на Сретение Владимирской иконы Божией Матери, канона Архангелу Михаилу (под псевдонимом «Парфений Уродивый»). Иван Васильевич был хорошим оратором и незаурядным полемистом.

По распоряжению царя был создан уникальный памятник литературы – Лицевой летописный свод. Иван IV способствовал и организации книгопечатания в Москве. При нем было воздвигнуто немало подлинных сокровищ русской национальной архитектуры (самый известный – собор Покрова на Рву, известный как собор Василия Блаженного). По инициативе Ивана Васильевича грамотность распространялась среди всех слоев населения через создаваемые при церковных приходах учебные заведения.

Тем не менее, многие историки не без оснований указывают, что почти все достижения за время царствования Ивана Грозного приходятся на начальный период его правления, когда молодой царь находился под плотной опекой деятелей Избранной Рады; последующий же период правления Ивана IV ознаменовался многочисленными внешне- и внутриполитическими провалами. Таковыми традиционно называются Ливонская война и опричнина.

В этой связи академик Роберт Виппер весьма резонно указывал следующее: «В разделении царствования Ивана Грозного на две разные эпохи заключена была вместе с тем оценка его личности и деятельности: она служила главной основой для умаления его исторической роли, для занесения его в число величайших тиранов. К сожалению, при анализе этого вопроса большинство историков сосредотачивали свое внимание на переменах во внутренней жизни Московского государства и мало считались с международной обстановкой, в которой (оно) находилось в течение царствования Ивана IV. Суровые критики как бы забыли, что вся вторая половина царствования Ивана Грозного проходила под знаком непрерывной войны, и притом войны наиболее тяжелой, какую когда-либо вело Великорусское государство».

Действительно, в стремлении не допустить выхода России к Балтике против нее объединилась доселе невиданная по мощности коалиция Польши и Великого Княжества Литовского (объединившихся в Речь Посполитую), Швеции, Крыма (поддерживаемого Османской империей), не считая разгромленного Грозным Ливонского ордена. Собственно, при таком соотношении сил на победу рассчитывать было трудно – и еще хорошо, что после четвертьвековой войны удалось на литовском и крымском рубежах сохранить статус-кво. А захваченные шведами русские города Ям, Копорье, Ивангород и Корелу удалось отвоевать уже в 1590-91 гг.

Учреждение опричнины и периодические кампании казней и террора оправдать гораздо сложнее – хотя в данном случае поклонники Ивана Грозного вполне обоснованно напоминают, что творили европейские коллеги Ивана Васильевича в те же самые времена. И европейцы, действительно, не выглядят выигрышным образом.

Но все-таки, даже если французский король устраивает Варфоломеевские ночи, Елизавета Английская вешает тысячи крестьян, виновных лишь в том, что из-за «огораживания» они превратились в безземельных бродяг, а Филипп Испанский приговаривает к смерти все Нидерланды, наверное, это не повод разорять свои же Тверь или Новгород…

С другой стороны, часто указывается, что масштабы репрессий Ивана Грозного преувеличиваются или базируются на основании заведомо сомнительных источников вроде записок всяких проходимцев – Штадена, Таубе или Горсея…

По большому счету, ведь даже такое «общеизвестное» преступление Ивана Грозного, как убийство сына, не находит подтверждения ни в одном из официальных документов или летописей того времени. Только невнятные слухи, через третьих лиц пересказываемые иностранцами и эмигрантами вроде Курбского. Да еще картина Репина, написанная через 300 лет после якобы произошедших событий…

Профессор Владимир Кобрин, правда, базировался на более серьезных источниках, когда отмечал, что писцовые книги, составленные в первые десятилетия после опричнины, создают впечатление, что страна испытала опустошительное вражеское нашествие. «В пустее» лежит не только больше половины, но порой до 90% земли, иногда – в течение многих лет. Даже в центральном Московском уезде обрабатывалось всего около 16% пашни. Часты упоминания «пашни-перелога», которая уже «кустарем поросла», «лесом-рощей поросла» и даже «лесом поросла в бревно, в кол и в жердь»: строевой лес успел вырасти на бывшей пашне. Многие помещики разорились настолько, что бросили свои поместья, откуда разбежались все крестьяне, и превратились в нищих («волочились меж двор»).

Однако эти данные говорят вовсе не о том, что население этих уездов вымерло или было истреблено опричниками. Большая часть его просто ушла на новые земли – за Оку, на Волгу и Вятку; в общем, заселять земли, ставшие свободными для русской колонизации благодаря завоеваниям Ивана Грозного. Как указывал историк Валерий Шамбаров, на завоеванных восточных и южных землях при Грозном было основано 155 новых городов – их тоже шли заселять русские крестьяне из центральных уездов. При этом чего скрывать, стремясь увильнуть от возросшего за долгие военные годы гнета податей и повинностей…

Надо, однако, обязательно отметить, что при вступлении на престол Иван Васильевич унаследовал 2,8 млн. км², а в результате его правления территория государства увеличилась почти вдвое – до 5,4 млн. км² (чуть больше, чем вся остальная Европа). По некоторым данным, за то же время население Руси увеличилось с примерно 8-9 млн. до 12-13 млн. человек. Для сравнения напомним, что за время царствования Петра I, столь превозносимого и на Западе, и в России (причем в либеральной среде), население сократилось на 20-25%.