«Отсутствие российских лидеров в Мюнхене - это знак»

Итоги мюнхенской конференции по безопасности

Если подводить итоги завершившейся недавно очередной мюнхенской конференции по безопасности, то следует признать, что риторика этого мероприятия действительно изменилась. Хотя это далеко не первое изменение тона. Может быть, даже сотое (за все время, что мы участвуем в этих конференциях). На самом деле итоги конференции в Мюнхене убогие. И то, что у нас пытаются выдать за какие-то полусенсации, на самом деле не годится даже на новость.

Например, Байден заявил, что американцы будут «больше советоваться с союзниками» (именно с союзниками) и что они обсудят с Россией вопрос о ПРО. Но дело в том, что Буш тоже был готов с нами обсуждать этот вопрос. При этом Байден - это тот человек, который был председателем международного комитета американского сената. Причем он председательствовал именно в тот период, когда развивалась вся эта история с третьим позиционным районом ПРО США. То есть Байден в этом деле человек совершенно не новый.

'''Позитивные жесты - это интересно, неплохо, но не более того'''

Да, в ходе мюнхенской конференции не было критических высказываний. Более того, были сделаны некоторые позитивные жесты. Все это по большому счету интересно, неплохо, но не более того. Сенсационное заявление Саркози, выполненное в стиле дешевого кабаре, о том, что он не считает Россию военным противником, - это все равно что сказать: «Я не считаю кошку слоном». Можно подумать, какое удивительное открытие он совершил - все просто ахнули: «Как такое может быть?! Россия - не противник? Ах, какой же смельчак этот Саркози!» На самом же деле это было абсолютно пустое выступление.

И тот факт, что Россия была представлена очень достойным человеком (я имею в виду вице-премьера Сергея Иванова), но на гораздо более низком уровне, чем это было раньше, - это тоже характерная черта. Потому что никто ничего от мюнхенской конференции особенно и не ожидал. Российскую позицию Сергей Иванов вполне способен обозначить. А поднимать статус - это означает придавать чрезмерное значение вещам, которые такового не заслуживают. В свое время, когда на этом форуме озвучивались резкие и жесткие заявления, российский президент приезжал в Мюнхен лично. Мы все помним позапрошлогоднее выступление Путина. Сейчас в этом не было никакой необходимости. А поскольку у нас сейчас есть два лидера, то один из них (на выбор) мог поехать. И то, что этого не произошло, имеет знаковый характер. Это говорит о том, что Путин и Медведев видят эту ситуацию примерно таким же образом.

'''Обама понял, что бюджет США придется балансировать'''

Накануне мюнхенской конференции Барак Обама озвучил предложение сократить на 80% стратегический наступательный потенциал. Я не знаю, что за этим стоит (хотя, быть может, некоторым специалистам это уже сейчас понятно). Американцы всегда предлагали сокращать наступательные ядерные вооружения, но при этом они предлагали не уничтожать, а складировать ядерные боезаряды. Если последняя инициатива является действительно серьезной и речь идет именно о ликвидации ракет, если оно не ассиметричное и здесь нет жульничества, то это выгодное для нас предложение. Потому что темпы обновления нашего стратегического потенциала (и, соответственно, возможности) ниже, чем у американцев.

Обама здесь преследует еще одну цель. Он понял, что рано или поздно бюджет США придется балансировать. И американские астрономические военные расходы составляют значительный «кусок» расходов. Как в экономической области вообще, так и в сфере вооружений у нас ситуация с американцами разная. Поэтому смешно, когда наши начальники (особенно финансовые) применяют одни и те же методы и способы реагирования в двух совершенно разных ситуациях. Например, проблема американской (и вообще западной) экономики - это перекапитализация, огромное количество дутых капиталов.

'''Иванов употребил правильный термин и без политеса'''

Проблема же российской экономики - это недокапитализация. И Россия начала вползать в кризис именно из-за недокапитализации. И именно это обстоятельство во многом является причиной наших нынешних трудностей. То есть наши банки не имели средств и возможностей финансировать экономику, а деньги системно выкачивались за рубеж. А отечественные предприятия обращались к иностранным заимствованиям для того, чтобы капитал на развитие.

То же самое с вооружением. Проблема американских военных усилий имеет отношение к сверхвооружениям. То есть Америка накапливает чрезмерные военные силы и военный бюджет. Они абсолютно чрезмерные для любых задач. А у нас же наоборот. Само по себе сокращение нам выгодно. Но существует опасность, что мы в течение короткого времени можем оказаться перед опасностью многократного дисбаланса в стратегических вооружениях с США. И никакого основания доверять своему потенциальному противнику у нас нет. Причем этот дисбаланс может наступить и вследствие реализации известных планов США по строительству новых позиционных районов ПРО, тем более что никто еще не отменял американскую концепцию «полной безопасности». Сейчас про нее перестали говорить, но идея создания «зонтика» до сих пор жива.

Это же касается и космической программы (при всей ее утопичности). Деньги были выделены огромные, а результаты непонятны. Тем не менее на протяжении всей истории разоружения существовало понимание того, что между средствами поражения и средствами предотвращения ядерной агрессии существует глубокая и неразрывная связь. То есть если вы усиливаете защиту в виде системы ПРО, то для сохранения паритета (сдерживания) нужно усиливать наступательную доминанту.

Возвращаясь к Мюнхену. Иванов произнес там слово «сдерживание». Насколько я помню, он сказал так: «Мы рассматриваем третий позиционный район как угрозу российским возможностям сдерживания». Это правильный и очень точный термин, употребленный жестко и без «политесов». Я что-то не помню, чтобы в последнее время он употреблялся на дипломатическом уровне.