Сталин и «марразм»
''Товарищ Сталин, Вы – большой ученый,''
''В языкознанье знаете Вы толк.''
''А я – простой советский заключенный,''
''И мне товарищ – серый брянский волк.''
В этой печальной песне Юза Алешковского – много грустной иронии. Однако к самым первым строкам она неприменима: Иосиф Виссарионович действительно знал «в языкознанье толк». Как говорится, Сталин, конечно, тиран, но истина дороже.
В те годы в лингвистике царствовал свой «Лысенко» (тоже, кстати, академик) – Николай Марр. Человек неординарный и разносторонний: филолог, историк, этнограф и археолог. Благодаря такому скопищу талантов он основал собственное «новое учение».
Для непосвященных (да и для посвященных тоже…) сие учение – темный лес. Постараюсь кратко передать его суть: все языки на земле произошли от единого звукоподражательного корня и развиваться самостоятельно не могут. Для солидности вся теория Марра изобилует терминами «яфетичность», «четырехэлементность» и т. д.
Начиная с 1928 года, чутко уловив конъюнктуру, будущее «светило» начинает скрещивать плоды своей мудрости с марксизмом. Появляется идея о языке как «надстройке» над социально-экономическими отношениями; традиционная индоевропеистика объявляется им буржуазной наукой, со всеми вытекающими…
Подобная расторопность дала Марру отличные всходы: в 1930-е годы он пользовался непререкаемым авторитетом среди интеллигенции, привлекаемой космическим масштабом его идей. В публикациях верных последователей-марристов его всё чаще именуют «великим» и «гениальным», он получает кучу званий, вплоть до «почетного краснофлотца». Особо подчеркивается роль «гения» в разработке письменности для малых народностей СССР (его универсальный «аналитический алфавит» через несколько лет отменят из-за практического неудобства). К 45-летию научной деятельности Марр был награжден высшей государственной наградой в ту пору – орденом Ленина. Правда, юбилей пришлось отмечать на больничной койке в связи с инсультом… Когда «великий» умер, отменили занятия в школах, а траурные мероприятия по своему размаху были сопоставимы с проводами в последний путь убиенного Кирова.
Смерть Марра дала его учению вторую жизнь. Отрицать постулаты почившего «классика жанра» теперь стало не только вредно, но и опасно. Пример Вавилова в его противостоянии с Лысенко сдерживал многих. Тем не менее, особо отчаянные противники «марризма» (или, по-другому, «марразма») не оставляли попыток докричаться до вождя. Спустя почти десятилетие это удалось Арнольду Чикобаве.
Почему Сталин вдруг решил выступить, да еще в столь неожиданной области, – неизвестно. Предлагались разные версии: 1) желание Иосифа Виссарионовича стать теоретиком там, где основоположники марксизма толком не отметились (так считал, например, Солженицын «В круге первом»); 2) убедительность аргументов Чикобавы, благодаря которым Сталин выбрал элементарную позицию здравого смысла против абсурдного учения (точка зрения зарубежных исследователей).
Как бы то ни было, 20 июня 1950 года газета «Правда» громыхнула статьей «Марксизм и вопросы языкознания», буквально испепелив то, что до сего момента считалось святыней лингвистики. В работе над публикацией Сталин опирался на учебник русского дореволюционного лингвиста-младограмматика Д.Кудрявского. Естественно, позже возникло предположение, что вождь лишь руководил «написанием», а за него старались литературные негры. Но существует много свидетелей, убедительно доказывающих: к «языкознанию» Сталин прикладывал руку лично.
Для той эпохи труд, без преувеличения, революционен. В нем четко и логично обосновывается бесперспективность «марризма» вообще и попыток построить особое «марксистское языкознание» – в частности. Осуждаются «аракчеевские порядки в лингвистике», что, в конечном итоге, приводит к деполитизации науки, к облегченному вздоху ученых.
Несмотря на оговорку Сталина в самом начале работы («я – не языковед, и, конечно, не могу полностью удовлетворить товарищей»), статья вождя оказалась «совершенно разумной» (мнение западного специалиста Ноама Хомского). На сегодняшний день «марризм» окончательно признан «алхимией от лингвистики».
Про Сталина много чего (и часто справедливо!) говорят. Некоторые даже утверждают: в Кремле сидел дурачок, не разбиравшийся в элементарных вещах, руководивший войной по глобусу и т. д. Вспомнив про сегодняшнюю «красную дату», я попробовал доказать обратное.
Комментарии читателей Оставить комментарий
21.06.2010 16:39азъ
Масоны погубили Россию!\\\\
Не одни масоны, а и жидомасоны тоже. Все аристократы России были масонами, а неаристократы жидомасонами. Вот так верно!
vyurvyur.И как же, по Вашему, Ленин "озаботился вопросом стабильности социалистического государства в последние годы своей жизни"?///Читайте последние работы Ленина "Как нам реорганизовать Рабкрин?", "Письмо к съезду" итд. Озаботился, не значит, что решил. Сталин вообще этим вопросом не занимался, типа, после меня хоть потоп, с учетом лиц, которых он собрал в высших органах - исполнители, не руководители. И закономерный результат - Никита Сергеевич после Сталина прошел на царство с программой строительства коммунизма за 20 лет. Кстати, личности Ленина и Сталина действительно несопоставимы, ибо у Сталина никакой Октябрьской революции не было бы, он стоял за поддержку Временного правительства. Ленин в большей мере был склонен к политическому риску, играть ва - банк, мог и обратно руль резко развернуть к НЭПу, например. А Сталин любил действовать наверняка.
"Ему удалось вызвать недовольство Сталина, а присутствовавший при этом Берия сделал соответствующие “оргвыводы” . Судьба Вавилова была решена. Почему же его не арестовали тогда же? Есть все основания полагать, что арест затянулся из-за предстоящего Международного генетического конгресса" и тд и тп.Читайте книги.
"Травля Вавилова началась уже внутри Всесоюзного института растениеводства. В 1930 году при ВАСХНИЛ создается институт аспирантуры, который вскоре передается ВИРу. Однако аспирантура пополняется людьми с очень слабой подготовкой. Это группа аспирантов, а вместе с ними малоподготовленные и морально малоустойчивые молодые сотрудники, образовали в институте малую колонну лысенковцев. Они обвиняли Вавилова в отрыве от практики, в антидарвинизме и даже в реакционности. Когда Вавилов вернулся из экспедиции в США, Мексику и Центральную Америку, он застал в институте такой разгул клеветнических выступлений, что был вынужден обратиться в президиум ВАСХНИЛ и к народному комиссару земледелия Я. А. Яковлеву. 11 Но клеветники были не только в институте. Вавилову навязывают так называемые “дискуссии” , на которых лысенковцы и “философы” , задают ему провокационные вопросы и обвиняют его в реакционности. Пишутся клеветнические статьи и даже брошюры. Более того, начинаются прямые политические доносы.
А почему забыли об улице Вавилова в Москве, посвященной знаменитому ученому?