«Америке все труднее шантажировать российские элиты»

Эксперт комментирует недавно принятую резолюцию американского Сената об «оккупации» Россией грузинских территорий

Несмотря на то, что в последние дни американские сенаторы были «по полной» заняты межпартийными разборками по вопросу о повышении потолка заимствований США (по-голливудски эффектно договорившись лишь за сутки до наступления ожидавшегося «финансового конца света»), они все же выкроили время для того, чтобы объявить символический «дефолт» российско-американской «перезагрузке». В конце минувшей недели Верхняя палата Конгресса США единогласно приняла резолюцию по Грузии, в которой Абхазия и Южная Осетия названы «регионами, оккупированными Россией».

Таким образом, если составление Вашингтоном невъездного «списка Магнитского» стало метафорическим «финита ля дешевая комедия» под названием «перезагрузка», то «антиоккупационную резолюцию» можно назвать «контрольным выстрелом» в этот бесплотный пропагандистский фантом. Несмотря на то, что репертуар заезженной дипломатической пластинки США (требование территориальной целостности, вывод войск из Абхазии и Южной Осетии и возвращение грузинских беженцев в места своего компактного проживания) в целом остается неизменным на протяжении почти трех лет с момента появления на политической карте мира двух новых государств, слово «оккупация» в официальном документе столь высокого уровня прозвучало, пожалуй, впервые.

Естественно, что грузинские власти, которые жадно ловят любые риторические «косточки», периодически подбрасываемые им заокеанскими хозяевами, данное обстоятельство преисполнило самого искреннего, можно даже сказать, щенячьего восторга. В частности, посол Грузии в США Темур Якобашвили, комментируя это событие, заявил журналистам: «Предпринят еще один важный шаг со стороны стратегического партнера». «Официально принятый Сенатом документ наряду с заявлениями, ранее сделанными Белым домом, подтверждает, что территориальная целостность является принципиальным вопросом для США», – г-н Якобашвили даже не пытался скрывать «чувства глубокого (до неприличия) удовлетворения», которое испытала по этому поводу команда Саакашвили. При этом в своем комментарии он обратил особое внимание на то, что термин «оккупация» был употреблен аж несколько раз.

Видимо, посол Джорджии в США (грузинские власти сами настаивают на том, чтобы древнее грузинское государство теперь называлось «в честь» одного из американских штатов) относится к той категории людей, у которых при многократном повторении слова «халва» во рту становится все слаще и слаще. Совершенно очевидно, что сенатская резолюция (которая, кстати говоря, является абсолютно декларативной, т. е. даже не заикается о санкциях в отношении России за невыполнение содержащихся в ней требований) будет, культурно выражаясь, «использована по назначению» российским руководством. В свою очередь, Вашингтон, заинтересованный в многочисленных мелких геополитических услугах со стороны Москвы, будет всячески закрывать глаза на ее выполнение – естественно, не забывая при этом время от времени ради оживления российско-американской закулисной торговли периодически потряхивать русофобским скелетом в своем шкафу. Таким образом, единственным функциональным предназначением данного нормотворческого опуса американских законодателей может быть разве что запрет на проведение (или, по крайней мере, попытка затормозить) международного «парада признаний» двух новых кавказских республик.

Что касается реакции российской дипломатии на очередной антироссийский демарш Вашингтона, то ее можно охарактеризовать как вполне адекватную и взвешенную. Как справедливо указывается на официальном сайте министерства иностранных дел, «утверждения о том, что Абхазия и Южная Осетия якобы оккупированы Российской Федерацией, не имеют под собой ни фактических, ни правовых оснований. Однако подобные заявления отнюдь не безобидны. Они подпитывают реваншистские настроения, присущие политике Тбилиси, оправдывают и поощряют нежелание грузинской стороны взаимоуважительно и на равных разговаривать с Сухумом и Цхинвалом».

По словам официального представителя МИД, присутствие России в этих регионах не является оккупацией, поскольку «российские воинские формирования никогда не подменяли законные власти ни в Абхазии, ни в Южной Осетии». «Никаких нормативных актов, обязательных для местного населения, ни российскими властями, ни российскими воинскими формированиями не издавалось», – заявил он.

Пожалуй, единственным недостатком этой абсолютно выверенной аргументации является лишь общий пассивно-оправдательный тон нашей реакции. Будь главный внешнеполитический орган РФ, как и вся кремлевская дипломатия, побойчее, то при желании российские парламентарии могли бы бить Штаты их же оружием – каждый день штамповать симметричные «антиоккупационные» цидулины в адрес США, настойчиво требуя, чтобы Штаты наконец-то закрыли свои почти 900 военных баз, разбросанных во всех уголках планеты, и прекратили тем самым беспрецедентную в мировой истории оккупацию стран и народов, на территории которых располагаются эти плацдармы американского военно-политического присутствия.

Антироссийскую резолюцию, принятую Сенатом США, в интервью KM.RU прокомментировал эксперт Центра политической конъюнктуры Павел Салин:

– Это решение, безусловно, является частью большой и сложной игры в треугольнике «Россия – Грузия – США». Резолюция, принятая Сенатом, провалялась здесь больше года. Ее просто попридержали под бюрократическим сукном и вытащили, когда оказалось нужным. И голосование по деоккупационной резолюции, и появившаяся в американских СМИ информация о якобы причастности российских спецслужб к взрывам в Грузии не связаны с российско-грузинскими отношениями. Понятно, что их следует целиком и полностью рассматривать в контакте американо-российских отношений.

По мере приближения часа X, который связан с электоральным транзитом российской власти, наши элиты являются особенно уязвимыми в силу неустойчивости ситуации и целого ряда рисков, которые существуют в предвыборный период. Вот почему в этот период у Вашингтона растет соблазн воспользоваться ситуацией. Для этого нашим элитам начинают демонстрировать инструменты воздействия, дабы они если и не открыто подыгрывали бы американской стороне, то, по крайней мере, соблюдали бы некоторый нейтралитет, позволяя Белому дому реализовать выгодный сценарий в случае благоприятного развития ситуации на российских выборах. В этом смысле весьма показательно, что в пресловутый «список Магнитского» в первую очередь попали силовики. Таким образом, я бы сказал, что налицо – попытка оказать деморализующее влияние на эту часть российских элит, показав, что «в случае чего» на них есть рычаги воздействия.

Конечно, если бы аналогичный список должностных лиц, подпадающих под санкции, был принят на европейском уровне, это было бы гораздо хуже для наших элит, поскольку они предпочитают держать авуары именно в Европе, а не в США. Тем не менее, это – очень серьезный звоночек. Силовики попали в этот список не потому, что они каким-то образом причастны к этой нашумевшей истории с Магнитским. Просто в случае дестабилизирующего влияние извне в момент электорального транзита власти именно они являются последней опорой режима (в данном случае неважно какого, демократического или нет). Вот почему деморализующее воздействие пытаются оказать именно на них.

Я думаю, что расчет Вашингтона состоял в том, что подобное давление разорвет на части российские элиты. Конечно, среди них всегда будут сторонники жесткой линии, которые будут огрызаться до последнего, в то время как силы, которые поддерживают президента Медведева, как минимум будут сохранять нейтралитет. Однако это – лишь ожидания, а на самом деле мы видим, что российские элиты перед лицом внешнего давления лишь сплотились. В этой связи можно напомнить очень жесткую реакцию пресс-секретаря президента Медведева Тимаковой, по словам которой, таких недружественных шагов США не предпринимали даже в годы холодной войны. Понятно, что без ведома своего начальника она просто не могла ретранслировать такую реакцию. Российские элиты также демонстрируют консолидированное мнение, что мы можем пойти на симметричный ответ.

Конечно, если мы разработаем и примем свой собственный документ а-ля «список Магнитского», то США от этого будет ни жарко, ни холодно. Но, по крайней мере, Вашингтон понял, что на грубое давление российские элиты не поддаются. Вот почему они пытаются вытащить из своего рукава все новые карты, чтобы показать, что в их распоряжении есть еще более эффективные инструменты воздействия на Россию. Хотя на самом деле таковых не так уж много. «Грузинская резолюция», которую попридержали для этого случая в Сенате США, – это один из немногих затертых козырей, которые есть в небогатом (в отличие от той же Европы) арсенале средств Белого дома. И так было понятно, что США в любом случае будут юридически поддерживать прежний статус-кво в Грузии, который существовал до августа 2008 года. В отличие от «списка Магнитского», который действительно встревожил российские элиты, позиция США по Грузии является вполне предсказуемой и ожидаемой.

Данное обстоятельство позволяет российским элитам немного успокоиться, потому что если американцы вытаскивают из своего внешнеполитического рукава настолько потертые карты, это означает, что более сильных карт у них на руках нет. Кроме того, руководству США становится все труднее шантажировать российские элиты. У него самого сейчас проблем выше крыши – с госдолгом, с Китаем и прочими направлениями деятельности. Что касается российско-американской «перезагрузки», то на вербальном уровне она уже давно закончилась. Это произошло, когда американцы отклонили идею президента Медведева о создании совместной ПРО, построенной по секторальному принципу. По большому счету это означало конец «перезагрузки» на вербальном уровне, а де-факто она и вовсе никогда не начиналась.