Властному «тандему» суждено разделиться. На выборах

Медведев заявил, что участвовать в президентских выборах одновременно с Путиным не намерен

В понедельник, 20 июня 2011 года, была раскрыта одна из главных интриг года — причем, смею предположить, не только в масштабах России. Во всяком случае, политически подкованной мировой общественности явно не наплевать на то, кто станет лидером этой громадной и непонятной России на целых 6 лет. Тем более не наплевать гражданам России. Причем не только политически подкованным, но и тем, кто банально делает ставки.

Вариант, когда за президентское кресло будут бороться одновременно, в рамках одной предвыборной кампании Путин и Медведев «трудно себе представить», - так откровенно и вполне недвусмысленно заявил президент России в интервью Financial Times после завершения Петербургского международного экономического форума. Этим без преувеличения сенсационным заявлением (где сенсационным является скорее даже сам факт, а не содержание) Дмитрий Медведев сразу же перечеркнул стремительно набиравший в последнее время среди политологов тренд — гадать на кофейной гуще перед двумя портретами одного тандема.

«Дело в том, что мы с Владимиром Путиным (и с моим коллегой, и старым товарищем) всё-таки в значительной мере представляем одну и ту же политическую силу. В этом смысле конкуренция между нами, она может пойти во вред, собственно, тем задачам и тем целям, которые мы реализовывали последние годы. Поэтому, наверное, это был бы не лучший сценарий для нашей страны и для конкретной ситуации», - пояснил Медведев свою позицию иностранным журналистам (беседу с президентом вели трое сотрудников издания). Те, как и подобает рафинированным западникам, немедленно поинтересовались, не считает ли господин президент конкуренцию все же признаком развития демократии в России. Где угодно — да, в нашем случае — нет, ответил журналисту Медведев: «Участие в выборах ведь заключается не в том, чтобы способствовать развитию лозунга свободной конкуренции, а в том, чтобы победить».

При этом собственные амбиции похода на второй срок Медведев опять же обозначил лишь тонким пунктиром: «Я считаю, что любой руководитель, который занимает такую позицию, как президент, он просто обязан хотеть баллотироваться. Другой вопрос, будет ли он для себя это решение принимать или нет, вот это решение несколько отстоит от его желания. Вот таким образом я отвечу вам, а всё остальное я сказал только что на панельной дискуссии, когда предложил ещё немного потерпеть и ещё некоторое время соблюсти интригу, так будет интереснее».

Однако затянувшаяся «мхатовская пауза» в таком вопросе вряд ли может удовлетворить — причем не только журналистов и инвесторов, но и простых граждан, которых «угадайками» родное ТВ и без «тандема» щедро снабжает. Потому чрезмерно назойливые сотрудники именитого финансового издания пошли путем более тернистым, решив напрямую выяснить, а какова погода собственно в самом тандеме. Идея, понятно, безнадежная — на откровения тут рассчитывать глупо. Их и не последовало. Начав с общего экскурса в историю знакомства с нынешним премьером Путиным (то, что они работали вместе при Собчаке и прочие известные факты), Медведев завершил рассказ пространным рассуждением о некоем отпечатке, который накладывает должность на человека, а также о том, как это все меняет разительно восприятие жизни, что «тоже сказывается и на каких-то нюансах наших отношений».

В принципе, интервью можно было заканчивать уже на этом. Поскольку все остальные слова Дмитрия Медведева о внутренней и внешней политике, о достижениях и разочарованиях, о выборах и сепаратистах, о грузинской войне с Абхазией и Южной Осетией журналисты Financial Times могли бы легко списать со стенограммы недавней пресс-конференции или более ранних выступлений главы государства. Ярчайшим из вневыборных можно, впрочем, отметить признание президента Медведева об огромном желании видеть на втором сроке президентства в США Барака Обаму: «Могу Вам прямо сказать: я бы хотел, чтобы Барак Обама второй раз был избран на должность президента Соединённых Штатов Америки, больше, чем, может быть, кто-либо другой». Сатирически это можно вполне себе рассмотреть с точки зрения «алаверды»: Байден приехал к нам, как судачат, чтобы указать на будущего президента — а вот мы в ответ прямо скажем, кого хотим видеть за океаном. И пусть себе возмущаются на здоровье.

Вполне себе интересным показались тезисы о снижении процентного барьера на выборах в Госдуму до 3% вместо нынешних 7% — мол, у нас должен быть представлен максимально возможный партийный спектр. Поговорили щедро о внутренних «узниках» и о внешних союзниках. Но, признаться, все это слилось в монолог политика, намеренного скорее к подведению личных итогов работы и  смутно представляющего себя на своем нынешнем месте год спустя.

Своими мыслями по прочтении интервью Дмитрия Медведева для одного из ведущих мировых экономических изданий с KM.RU поделился генеральный директор Центра политической информации, политолог Алексей Мухин.

- Очевидно, что Дмитрий Медведев по-прежнему сохраняет баланс в отношениях между ним и Владимиром Путиным,  не переступает некую черту, которая была определена, судя по всему, при заключении условного базового контракта на образование властного тандема.  Медведев очень умело лавирует и высказывает с одной стороны некоторое несогласие с тем, что Владимир Путин предлагает в качестве сохранения стабильности — с консервацией  ситуации и поступательного развития. Он сторонник более активных действий. Но при этом Дмитрий Медведев всячески подчеркивает преемственность между ним и Владимиром Путиным и разве что не говорит, что является членом его команды. Президент очень часто апеллирует к юридическим нормам и ссылается на законы, четко очерчивая, таким образом, пределы своих полномочий.

- Как вы расцениваете заявление Дмитрия Медведева, что он не считает для себя возможным выдвигаться на пост президента вместе с Владимиром Путиным?

- Он, по сути, снял одну из интриг «проблемы 2012», заявив, что не будет конкурировать с Путиным на выборах. Оно, напомню, последовало вскоре после того, как «Единая Россия» отказала Дмитрию Медведеву в самостоятельном выдвижении, подчеркнув, что поддерживает решение Владимира Путина по этому вопросу — каким бы оно ни было.  И собирается в первую очередь поддержать самого Владимира Путина, либо же поддержать того кандидата, которого Путин предложит...

- Например, Дмитрия Медведева?

- Может предложить его, а может, и нет.

- Но в целом, насколько справедливо беспокойство журналистов, что затянувшаяся неопределенность значительно портит инвестиционный климат?

- Существует экономическая целесообразность принятия решения - и они здесь правы. Но существует и политическая целесообразность,  здесь они правы быть не могут по определению. Я объясню. Дело в том, что если имя кандидата Медведева или кандидата Путина прозвучит до парламентских выборов — это окажет очень сильное влияние на результаты голосования. А сейчас вопрос стоит так — сохранит ли «Единая Россия» конституционное большинство в новом парламенте? По итогам полученных цифр и определится кандидат.

В случае если «Единая Россия» по результатам голосования сохранит конституционное большинство, что вероятно, то, скорее всего, это будет не имя Владимира Путина — просто смысла не будет ему тогда баллотироваться. Но и не имя Дмитрия Медведева. Скорее всего, будет кто-то третий. А вот если «Единая Россия» потеряет конституционное большинство, то, скорее всего, баллотироваться будет именно Владимир Путин,  чтобы сбалансировать систему. Если Путин сам для себя уже решил бы идти на выборы — мы бы сейчас об этом знали.

- Достаточно интересно мнение Медведева о предпочтительном для России американском президенте. Дмитрий Анатольевич ставит на второй срок Обамы.

- Вообще, традиционно России всегда была более выгодна позиция республиканцев. Они относятся к нам с антипатией и не скрывают этого. А вот когда президентом становится демократ, то в отношениях России и США наступает какая-то неопределенность. Потому что на словах демократы выражают любовь к России и ее руководству, а на деле получается еще хуже. Потому что гайки закручиваются, России выставляют какие-то политические и экономические требования, да и чаще демократы ввязываются в различные вооруженные конфликты. Я сейчас имею в виду именно американских демократов.  В этой связи мне кажется, что России выгоднее было бы знать честное отношение к себе со стороны США, которое традиционно складывается при президенте-республиканце.

- Представьте себя на месте журналиста Financial Times. Какой вопрос Вы бы лично задали нашему президенту?

- Когда он, наконец, выполнит все обещанное и запланированное. Когда задушит коррупцию или хотя бы придушит ее. Я бы еще премьеру задал бы вопрос тот же — когда же будет «отрублена лохматая лапа коррупции», как он и обещал. К сожалению, коррупция — это корень пусть и не всех бед, но 90% их.  Сюда же отнесем неуправляемость всей системы, повышение налогов — в них также  замечена коррупционная составляющая.

Полную версию интервью Дмитрия Медведева изданию Financial Times можно прочитать на официальном сайте Кремля.