«Эффективный контракт» на убийство российской школы

В начале нового учебного года вновь приходится говорить о проблемах, а не о достижениях отечественного образования

«Не смейте забывать учителей, они о нас тревожатся и помнят. И в тишине задумавшихся комнат ждут наших возвращений и вестей», – написал давным-давно замечательный поэт Андрей Дементьев. Как будто к нынешней власти обращался. Учителям как-то толком так и не нашлось места в условиях бурлящего рынка (специальный репортаж КМ ТВ, посвященный нынешнему положению в сфере образования, вы можете посмотреть здесь). Отношение к ним остается «по остаточному принципу» даже на фоне объявленных социальных приоритетов. Просто объявить, продекларировать еще не значит воплотить в жизни. Истина понятная, но от этого не менее обидная.

Данная тема уже традиционно поднимается в конце лета, в преддверии 1 сентября, точно так же, как традиционно в начале лета возникает тема ЕГЭ. Из года в год все в той же ступе – все ту же воду. И не сказать бы, что не делается ничего, но как-то нехотя, «сквозь зубы»; что ни реверанс – по сути, отмашка, стоит лишь присмотреться внимательнее. Конечно, сейчас вроде бы не 90-е, когда даже в богатой Москве бюджетникам приходилось просто в самом буквальном смысле сводить концы с концами, но учителя продолжают бежать из школ – не от нерадивых учеников, а от безответственной власти. Раньше бежали в челночники, теперь выбор стал посолиднее: репетиторство, секретариат и в том же духе. Есть, конечно, и настоящие стоики, готовые терпеть неблагодарность государства к своему нелегкому труду и милостиво прощать ему ежемесячные оскорбления в школьной бухгалтерии. Обещанный «средний по экономике уровень зарплаты» пока что остается в счастливом завтра, но есть и те, кто в него верит. На них и держится школа.

А Минобразования лишь констатирует: дефицит учителей-предметников по стране составляет почти 18 000 человек. Цифра для огромной страны, быть может, и не критическая, но это если рассматривать ее именно в контексте большой страны. По факту же в России до сих пор есть школы, фактически лишенные возможности давать образование по тем или иным дисциплинам: некому. Учителю физики или математики куда выгоднее преподавать в частном порядке, обеспечивая и себя, и свою семью, а уж «иностранцам» и вовсе открыты все пути: хочешь – репетиторствуй, хочешь – иди в бюро переводов. И денег больше, и нервы крепче.

Но, хоть об этом и не так много и подробно говорится, под ударом оказывается и дополнительное образование – то самое, что когда-то сеяло в детских душах интерес к науке, искусству, где начинали свой путь спортсмены. Кружки и секции по «остроумной» воле власти было решено также перевести на «подушевое» финансирование – т. е. вообще, по сути, его лишить и вынудить перейти на самоокупаемость. А чтобы вынудить вернее, решили увязать подушевое финансирование еще и с «электронной записью» – и лишь по ней считать, достоин ли тот или иной кружок жить за счет бюджета или увы... Ответ прост: увы.

Между тем Минобрнауки все же оптимистично смотрит в будущее. Учителя бегут из школы, но при этом у высшей школы, видно, самые радужные перспективы и работы по этой части предстоит непочатый край. Во всяком случае, теперь и при Минобрнауки появился самый настоящий общественный совет, который займется вопросами высшей школы. В ближайшей повестке – сокращение числа вузов и «дебюрократизация» образования. Возглавил совет лауреат Нобелевской премии академик Жорес Алферов. Предложит ли хотя бы он действенный рецепт вывода образования (не только высшего) из кризиса? Это вполне должно потянуть на новую нобелевку...

О предпосылках нерадостной ситуации с нехваткой учителей в школах в беседе с обозревателем KM.RU рассказал сопредседатель независимого профсоюза работников образования «Учитель» Андрей Демидов:

– Я склонен верить данным министерства образования в том, что касается некомплекта преподавателей, хотя у нас в СМИ очень часто транслируется такая иллюзия, что учителей у нас, дескать, больше, чем надо, т. к. количество детей с каждым годом уменьшается. Да, детей с каждым годом действительно становится меньше, но речь идет о тех преподавателях, которые должны заполнять дефицитные специальности, прежде всего об учителях иностранных языков. А это – действительно серьезная проблема, и, к сожалению, непонятно, как она должна решаться, потому что, например, в Москве с этого года надбавки учителям иностранного языка фактически отменяются. Вернее, они могут быть назначены в рамках тех средств, которыми обладает школа, но понятно же, что во многих из них таких «лишних средств» просто не будет найдено. Буквально вчера я получил информацию от коллег из одной московской школы в Юго-Западном административном округе: им уже было объявлено, что в новом учебном году надбавок не будет, и, как следствие, несколько педагогов собрались увольняться. Говорю это с их слов.

Дефицит предметников по иностранному языку – конечно, не только московская проблема, но в столице она стоит острее, поскольку мы понимаем, что в условиях мегаполиса у человека, профессионально владеющего иностранным языком, есть достаточно широкие возможности найти себе работу вне школы. Да и в регионах тот же рынок репетиторства по иностранным языкам шире, чем по другим предметам. Все упирается, разумеется, в заработную плату педагогов. Официально считается, что она значительно выросла. Я посмотрел данные с 2007 года – и правда: средняя заработная плата педагогов выросла на 180%. Но при этом ее соотношение к средней по экономике зарплате осталось практически неизменной – 63-66%. Это – официальные данные, которые содержатся в пояснительной записке к проекту постановления правительства РФ о совершенствовании оплаты труда. Ее, как мы знаем, власти хотят полностью перевести на «подушевую» основу – т. н. «эффективный контракт».

Т. е. мы имеем следующий факт: да, в абсолютных цифрах зарплата учителей действительно выросла, и даже ощутимо, но относительно средних цифр по экономике она осталась на том же печальном уровне. А значит, по-прежнему велик риск, что активный молодой человек, тем более обремененный семьей, будет искать работу вне школы, потому что она не обеспечивает ему полноценного финансового существования. Т. е. предпринимаются какие-то усилия исправить ситуацию, но все они пока что на уровне общих деклараций. Вот учителям предложили перейти на «эффективный контракт», который предполагает еще бóльшую дифференциацию между хорошими и слабыми педагогами, но, к сожалению, как человек, лично наблюдающий за ситуацией в школах, должен констатировать что нередко для директора хороший педагог – это тот, который ни в чем ему не прекословит и делает все, о чем его просят. И система комиссий, которые призваны коллегиально распределять деньги, зачастую просто не работает. В результате наносится удар по самолюбию учителя, который объективно хорошо работал, а больше получил приближенный к директору коллега. И это становится, к сожалению, еще одним стимулом для хорошего сильного педагога поискать себя в другой сфере деятельности.

И я знаю немало примеров, когда действительно сильные педагоги уходят из школ исключительно вследствие обиды на несправедливое тоталитарное распределение финансовых средств. Это – всеобщая проблема, применимая, кстати, не только к школам, когда гарантированная ставка оплаты труда уменьшается, зато премиальный фонд становится больше. Т. е. из своей зарплаты в 40 000 вы гарантированно получаете лишь 20 000 – 25 000, а все остальное – это премия, которая может выплачиваться, а может и не выплачиваться, если директор вдруг посчитает, что вы недостаточно хорошо работали или совершили какой-нибудь серьезный проступок. Сами понимаете, что такая ситуация ненормальна с точки зрения планирования жизни.

– «Подушевое финансирование» коснулось и сферы дополнительного образования. Оно постепенно становится платным. Нет ли здесь опасности вовсе потерять этот важный сегмент?

– Да, такая опасность действительно есть. Мы от имени профсоюза уже задавали вопрос чиновникам о принципах формирования размера «ученико-часа» в школе, который в Москве составляет 10-11 руб. Нам просто было интересно понять, по каким принципам он рассчитывается. Никто нам, разумеется, ничего объяснять не стал, но ощущение, что эта цифра слишком маленькая, осталось. Совершенно непонятно, почему работа педагога дополнительного образования оценивается ниже, чем работа педагога-предметника. Пусть это образование и называется дополнительным, но для воспитания ребенка, для воспитания человека оно имеет явно не меньшее, если даже не большее значение. Есть довольно большая категория учащихся, которые относятся к занятиям в школе с прохладцей, но зато очень успешно занимаются в кружках и секциях, и сильный педагог может тут сделать многое, развить тягу к знаниям. Да, в конце концов, это – вернейший способ спасти ребенка от негативного влияния улицы.