«Общество растеряно и разделено»: как уберечь учителей от насилия в школе

Мутная история с пермским учителем Валерием Сыропятовым, осужденным на 9,5 лет, заставила задуматься о том, кто же на самом деле подергается насилию в школе

Коллеги горой стоят за педагога. Экс-директор пермской школы №37 Ольга Иванова, которой как раз пришлось уволиться из-за этого инцидента, говорит, что таких энтузиастов, как Сыропятов, еще поискать. «Далеко не каждый педагог обладает столь мощным потенциалом, - говорит она. – Он сложных подростков летом водил в походы, где учил их готовить еду и проверять на деле свои физические возможности. А иначе они бесконтрольно бы слонялись по улицам микрорайона. <...> У него кабинет всегда был открыт, он либо математикой с ребятами занимался, либо будущие путешествия с ними обсуждал».

Занимался с детьми дополнительно Валерий и в тот роковой день. По его словам, девочка всячески пыталась отлынить от переписывания контрольной. «Все сидели за партами и выполняли работы, а она в очередной раз решила улизнуть. Стала отпрашиваться, сказала, что у нее заболел живот, голова. Я настаивал: «Реши контрольную, получишь свой «трояк» и можешь шагать на все четыре стороны. Если в классе тебе неудобно заниматься — дети шумят — пойдем в другой кабинет», — вспоминал Валерий Сыропятов в разговоре с КП.

По версии Сыропятова, ученица продолжала маячить у него перед глазами, он махнул в ее сторону рукой и попал ладонью по поясу. Впоследствии девочка утверждала, что он приставал к ней, трогая за бюстгальтер. «Я сидела за столом, он находился сзади и лапал меня. Я пыталась закрываться руками, а он руки отодвигал и меня за грудь трогал», — писала юная пермячка подружке.

Мать девочки пришла в школу разбираться, а директор Ольга Иванова затеяла служебную проверку. Вроде бы разобрались, но неугомонная мамаша подала в суд по статье УК РФ 135 «Развратные действия» (позже ее переквалифицировали на 132 - «Действия сексуального характера») «Пока шло следствие, свои показания девочка часто меняла: сначала говорила, что я приставал к ней, обнимал, лез к ней, потом появилось, что хлопнул по попе, потом, что чуть не изнасиловал», - рассказал сам осужденный педагог.

Приговор в 9,5 лет настолько ошарашил коллег и родителей учеников педагога, что они собрались на пикет, быстро разогнанный полицией (ох и не терпят у нас власти такой формы волеизъявления). Но сам Сыропятов собирается бороться дальше, сменить адвоката и обжаловать приговор. «Я не совершал этого преступления, — заявил он журналистам, когда на него надевали наручники. — Меня судят за образ жизни, что живу один: детей нет, жены нет. Но мне есть с кем общаться, есть женщина у меня — с двумя детьми. Причина этой несправедливости — обида за плохие отметки и чья-то заинтересованность в карьерном росте».

История с Сыропятовым – всего лишь одно из звеньев в цепи процветающего в современной школе насилия. «Общество растеряно и разделено, причем, почти исключительно по принципу выбора адресата наказания, решая кого наказывать - учителей или детей с родителями, - замечает на страницах «Новых известий» педагог и профсоюзный активист Марина Балуева, комментируя обсуждение корректировок в закон об образовании в Госдуме. – Между тем, выносить наказания равноценно в данной ситуации тому, чтобы лечить туберкулез свежим воздухом или перелом с помощью бега трусцой. Насилие – парадигма, в которой существует современная российская школа, и менять нужно парадигму. Но о смене парадигмы не идет речь на заседаниях Государственной Думы. Исключительно о «плане мероприятий», его «утверждении сверху» и отчете о «выполнении».

О том, как страдают от насилия в школе учителя, Марина Балуева пишет подробно: «Например, Академия управления городской средой строительства и печати. Здесь могут просто не пустить неугодного педагога на рабочее место. Так, воспитатель Елена Римгайло в прошлом году провела более десятка часов у проходной корпуса, где находится ее рабочее место. Она сидела сначала на картонке, потом на стульчике, который ей вынесли студенты. Директор Анатолий Кривоносов распорядился не пускать воспитателя без всяких на то оснований. Захотел – и не пустил».

Вывод, который делает Марина Балуева, таков: «В российском законодательстве по сей день почти нет норм, на которые можно было бы опереться в борьбе с насилием в сфере труда. Почему бы депутатам вместо бессмысленных дебатов о «плане мероприятий» не подумать на эту тему и не начать исправление воспитания школьников именно с искоренения насилия в школе?»