Пародия на правосудие: в Нидерландах начался «процесс» по делу о катастрофе «Боинга» над Донбассом
Стоп-кадр из видео
9 марта в Нидерландах начались судебные слушания по делу, связанному с катастрофой, произошедшей 17 июля 2014 года в Донбассе. В этот день потерпел крушение «Боинг-777» компании «Малазийские авиалинии», летевший рейсом MH-17 из Амстердама в Куала-Лумпур. В катастрофе погибли 298 пассажиров и членов экипажа. Большая часть жертв – выходцы из Нидерландов, Малайзии, Австралии и Индонезии.
Все это произошло в разгар боев в Донбассе. Самолет упал на территории, контролируемой ополчением. Представители ЛДНР практически сразу предоставили доступ к месту катастрофы представителям ОБСЕ и передали «черные ящики» властям Малайзии. Вскоре стало ясно, что самолет был сбит военной ракетой.
Дальнейшие разбирательства носили мозаичный характер. Всевозможные общественные группы и украинские «власти» начали распространять странную информацию, большая часть которой выглядела откровенно фейково. «Расшифровки переговоров», напоминающие дешевые театральные постановки, а также бессвязные фото и видео – вырванные из контекста или явно сфабрикованные.
Впрочем, киевские власти кинулись обвинять в произошедшем Россию и ополченцев еще до появления даже сомнительных псевдодоказательств – на ровном месте.
Позже, в ходе разбирательств, стало ясно, что самолет был сбит ракетой, выпущенной из комплекса ПВО «Бук». У ополченцев рабочих «Буков» не было, поэтому Киев поспешил выстроить «рабочую гипотезу», согласно которой комплекс был якобы российским, но пользовались им представители якобы ополчения.
Никаких мало-мальски внятных доказательств данной версии опубликовано так и не было.
17 сентября 2018 года Россия обнародовала результаты изучения ракеты, фрагменты которой были обнаружены на месте катастрофы. Согласно архивным данным, она была произведена в 1986 году и передана воинской части, находившейся в Тернопольской области УССР. На территорию РСФСР и России она никогда не возвращалась. Кроме того, участники проведенного российской стороной расследования указали на целый ряд фактов, свидетельствующих о фальсификации «доказательств» официальным Киевом.
Западные страны пообещали принять во внимание весь этот фактаж, однако данные обещания, похоже, так и остались пустым звуком.
В июне 2019 года украинские спецслужбы с серьезными потерями захватили на территории ДНР одного из бывших сотрудников ПВО ополчения Владимира Цемаха. Представители Киева утверждали, что военный пенсионер может дать важные свидетельства по делу о сбитом «Боинге».
Однако дальше произошло нечто странное. После того, как Цемах заявил, что ничего не знает, его в спешном порядке в рамках обмена пленными отправили домой.
После освобождения он рассказал прессе, что общавшиеся с ним в плену представители Нидерландов обещали ему за «показания» «домик в Голландии», но он отказался. Причем голландцы опровергать его слова не стали.
В целом Нидерланды взяли на себя руководство Объединенной следственной группой по делу и проведение судебного процесса. Хотя никакие доказательства по делу пока что обнародованы не были, обвиняемыми почему-то были объявлены три гражданина РФ (Игорь Гиркин, Сергей Дубинский и Олег Пулатов) и один гражданин Украины (Леонид Харченко).
Процесс начался с того, что представители нидерландского правосудия начали грозить заочным обвиняемым пожизненным лишением свободы. Нидерландское следствие утверждает, что «Бук» якобы был завезен из России (вернее даже два «Бука», но один якобы «поломался»).
Однако следствие в конечном итоге не может сказать даже, кто управлял «призрачным комплексом».
«Свидетели» по делу засекречены нидерландским судом. На фоне того, как представители Нидерландов пытались фактически подкупить Цемаха «домиком» ради показаний, догадаться, как «мотивировали секретных свидетелей», увы, несложно.
В целом же пока все это напоминает не правосудие, а жалкую пародию.
Для начала хотелось бы, чтобы организаторы данного чудо-судилища ответили на несколько простых вопросов, без ответов на которые происходящее просто превращается в фарс.
Итак.
Почему Украина на фоне боевых действий даже не подумала закрыть воздушное пространство в районе Донбасса для гражданских самолетов, хотя сама уже вовсю теряла боевую авиацию?
Почему в 2018 году при не выясненных обстоятельствах погиб летчик Владислав Волошин, который, согласно свидетельствам очевидцев, после вылета 17 июля 2014-го рассказывал о некоем самолете, оказавшемся не в то время, не в том месте?
Зачем ЛДНР вообще было сбивать гражданский самолет и ставить себя в сложнейшее политическое положение? Почему что Украина, что Нидерланды не акцентируют внимание на мотивах тех неизвестных, кто сбил «Боинг»?
Почему украинские власти оперативно отпустили на свободу пленного экс-пвошника Цемаха? И за что конкретно ему обещали «домик в Голландии»?
Почему следствие сделало вид, что не замечает российских документов о передаче конкретной ракеты на территорию УССР?
Как можно судить кого-то за «организацию» некоего действия, если в деле не известен ни один «исполнитель», а, значит, «преступление» не имеет банальной логической структуры? Что мешает тогда хватить на улицах и отдавать под суд людей, которых соцсети обвиняют, например, в убийстве Кеннеди?
Почему Малайзия не верит в расследование и считает необоснованными обвинения в адрес России?
Почему до сих пор не обнародовано ни одно прямое доказательство, которое свидетельствовало бы о вине в случившемся ЛНДР либо РФ? Все, что было показано, начиная с 2014 года – это, мягко говоря, сомнительные публикации из соцсетей.
Почему расследование одного единственного эпизода растянулось на шесть лет, так и не приведя ни к каким внятным результатам? Напомню, подготовка к знаменитому Нюрнбергскому процессу, в ходе которой были задокументированы и расследованы многие тысячи преступных эпизодов, продолжалась всего два года.
Хотелось бы верить, что до следующего периода слушаний (который должен начаться 8 июня текущего года), мы услышим ответы на все эти вопросы. Хотелось бы. Но, к сожалению, не верится.
Пока что нидерландское правосудие, к огромному сожалению, больше напоминает дешевый фарс – телешоу, в котором уже заранее назначены все виновные. Как говорится, был бы очень рад ошибаться, но...
