Кризис ЕС: готова ли Германия платить за все и за всех?

Проблемы, связанные с необходимостью оплачивать интеграцию внутри Евросоюза, все нарастают

Мы тут всё про США да про Россию, а интересные события происходят и в Европе. Например, глава Еврокомиссии (фактически правительства Евросоюза) Баррозу разразился серией откровений по состоянию дел на подведомственной территории. «Европейский союз переживает сильнейший за десятилетия кризис доверия, ставящий под угрозу экономическое и социальное благополучие Старого Света, – сказал Жозе Баррозу в своем ежегодном послании Европарламенту. – Это – кризис доверия, с которым мы не сталкивались в течение десятилетий».

Отметим, что слова о кризисе доверия являются достаточно интересными. Мы их уже слышали в контексте недоверия банков к заемщикам и друг к другу, но в этом случае речь шла о финансовых рисках, с которыми действительно есть проблемы. Но Баррозу явно имеет в виду что-то другое. Интересно, что?

Глава Еврокомиссии в своей речи подчеркнул, что на фоне усиливающихся спекуляций на тему возможности распада еврозоны странам-участницам как никогда важно стремиться к более глубокой экономической интеграции и пресекать любые попытки «раскачать» валютный союз. Греция, являющаяся сейчас наиболее слабым звеном блока, не покинет еврозону и выполнит все свои обязательства по стабилизации госфинансов, выразил уверенность Ж.М. Баррозу.

После этих слов становится понятно, что речь идет не столько о финансовых рисках, сколько о рисках политических. И вот здесь позиция Баррозу выглядит понятной (ничего другого он и сказать не мог), но неубедительной. И вот почему. Дело в том, что кредитная модель в ЕС последние 30 лет, как и во всем мире, выглядела одинаково: долги перекредитовывались, а их рост использовался для повышения расходов. В случае государств – расходов социальных, и домохозяйств – для расходов потребительских.

Можно много говорить о накопленных за эти десятилетия долгах, но факт остается фактом: вернуть их в рамках нормальной экономической ситуации невозможно, современная экономика просто не генерит финансовые потоки необходимого масштаба. Значит, нужна или эмиссия, или «добрый дядя» со стороны. «Добрый дядя» (которым, в силу масштаба проблем, могут быть только США), уже фактически отказался, значит – эмиссия. Которая сама по себе создаст серьезные экономические проблемы в связи с неминуемым ростом инфляции. Может быть, частично роль «дяди» может взять на себя Германия, но, во-первых, она не хочет, а во-вторых, все равно в полной мере она эту ношу не осилит.

Но есть при этом куда более страшная проблема, о которой никто не говорит и которую никто не обсуждает. Долги же росли не просто так, а для поднятия жизненного уровня населения. Поскольку новых делать уже не получается, то что это значит? Что жизненный уровень населения всего Евросоюза будет существенно падать. И жители Греции и Испании уже это на себе испытали.

И вот тут денег точно никто не даст, кроме Евросоюза в целом. Иными словами, нравится это Баррозу или нет, но для разрешения «кризиса доверия» хотя бы в минимально позитивном аспекте нужно резко увеличить вливания из общеевропейских денег в поддержку социальных расходов государств – отдельных его членов. И это дополнительно к перекредитованию долгов!

Впрочем, частично Баррозу об этом говорит: «Как только единство и бюджетная дисциплина в еврозоне будут восстановлены, валютный союз сможет перейти на следующую ступень интеграции, а именно выпуск единых «евробондов», или «облигаций стабильности». Еврокомиссия представит проект таких инструментов в ближайшие недели, сообщил он.

Замечательно, интеграция. Но кто тогда будет платить? Сегодня платит Германия, но за это она может что-то требовать как суверенная страна. А если уровень интеграции растет, то потреблять будут все, а платить за это – жители Германии как самые богатые? И у них даже не будет права вето, поскольку в рамках интеграции выяснится, что немцев в Евросоюзе вовсе не большинство. Иными словами, интеграция сегодня в чисто человеческом смысле означает, что немцы должны платить за всех. Без какой-либо гарантии что-то вернуть (они же «новый СССР» строят) и, главное, без гарантии улучшить Европу как «общий дом», поскольку ухудшение экономической ситуации, которое происходит и само по себе, и будет происходить по причине роста инфляции, никаких плюсов для них не принесет.

В СССР хоть РСФСР была крупнейшей республикой, которая могла определять (и определяла) политику всей федеративной страны, а что будет решать Германия при наличии такого количества голодных ртов в Восточной Европе (одна Польша чего стоит!) и по всему Средиземноморью? И при наличии «добрых» советников из-за океана, которые через свою агентуру влияния будут решать свои собственные задачи, как они сейчас, например, выкачивают ликвидность с европейских рынков. И даже претензий не предъявишь: ничего личного, только бизнес.

Я не думаю, что Баррозу так уж ничего из вышесказанного не понимает. Просто сказать об этом вслух точно нельзя, ибо это почти сразу обрушит нынешнюю хрупкую стабильность Евросоюза. Однако жизнь есть жизнь, и она прорывается то тут, то там, создавая руководству ЕС все новые и новые проблемы. Понятно, что те, кто сделал ставку на Брюссель (как Баррозу, например), продолжают говорить о неизбежности интеграции, однако проблемы, связанные с необходимостью оплачивать эту интеграцию, все нарастают. И неудобные вопросы, главный из которых я назвал выше (кто будет оплачивать сохранение нынешнего уровня жизни населения Евросоюза), все равно встанут на повестку дня.

Отметим, что выступление Баррозу происходило на следующий день после того, как в Берлине состоялась встреча канцлера Германии Ангелы Меркель и главы греческого правительства Георгиуса Папандреу. На двустороннем саммите Меркель заявила, что Германия предоставит Афинам «любую необходимую помощь». Тут все ясно: Папандреу уже намекал, что может и выйти из зоны евро и даже Евросоюза (через слух о референдуме), а на это нынешняя политическая элита ЕС пойти не может. В частности, потому что это может вызвать цепную реакцию со стороны Португалии, Испании, а там и до Италии может дело дойти! Но по мере выборов в разных странах (в Германии в первую очередь) ситуация может и измениться. И как тогда в Брюсселе будут искать необходимые средства?

В общем, речь Баррозу показала, что в текущей экономической ситуации говорить о приоритете усиления единства в ЕС можно, но вот реализовывать это на практике становится все труднее и труднее. И что будут делать евробюрократы в этой ситуации, я не знаю: держать ситуацию на падающем уровне жизни населения становится все труднее и труднее.