Китай вступает в «Большую Игру»
После распада Советского Союза Китай, занявший в Центральной Азии весьма скромное положение по отношению к Соединенным Штатам и России, сегодня наконец завоевывает рынок в регионе, считает Джошуа Кучера. Но когда три державы соперничают за влияние, разве не может игра принять другой оборот?
Когда главы Казахстана, Узбекистана, Туркменистана и Китая собрались вместе в пустыне Восточного Туркменистана в прошедшем декабре, чтобы открыть новый 1800-километровый газопровод из Центральной Азии в Китай, это ознаменовало блистательное вступление Китая в схватку за получение доступа к природным ресурсам региона, где прежде господствовали Россия и Запад. Это также стало признаком более уверенной внешней политики Пекина, и результатом окрепших связей и взаимных интересов соседей бывшего советского союза. «Этот проект имеет не только коммерческое или экономическое значение. Но и политическое», - в свое время говорил президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов. «Китай, благодаря своей мудрой и дальновидной политике, стал один из ключевых гарантов мировой безопасности»
После распада Советского Союза, когда пять столбов Центральной Азии стали независимыми государствами, в этом стратегически важном регионе Китай по большей части отошел на задний план и ключевую роль здесь играли Россия и Соединенные Штаты. В 1990-е годы США стремились приобрести влияние по большей части затем, чтобы обеспечить американским компаниям доступ к запасам нефти и газа, которые только предстояло обнаружить и, в то же время, посредством политики внедрения демократизации и прав человека, заставить авторитарные правительства либерализовать свои политические режимы. После агрессии 11 сентября 2001 года Америка сосредоточилась на военном сотрудничестве, расположив авиационные базы в Узбекистане и Кыргызстане. Регион был удобным шлюзом на пути в Афганистан (граничащий с Туркменистаном, Узбекистаном и Таджикистаном), и он также считался уязвимым для радикального исламизма, сродни тому, который заразил Афганистан.
Во всем этом Россия увидела нежелательное вмешательство в собственные задворки, и к тому же угрозу своим интересам. Зародившаяся в советскую эпоху нефтегазовая инфраструктура ориентировала все маршруты экспорта центральноазиатских ресурсов через Россию, прибыль от которых шла российским государственным предприятиям. С точки зрения Москвы, действия Америки, направленные на продвижение демократических ценностей, инициировали розжиг так называемых антироссийских «цветных революций», имевших место в Грузии и на Украине. Также и американские военные базы в Центральной Азии подрывают российское стратегическое значение в регионе – у России своя крупная военная база в Таджикистане и небольшие объекты в Кыргызстане.
Китай тем временем осуществил свою собственную, относительно спокойную, дипломатическую политику в Центральной Азии, сосредоточенную на узких вопросах, таких как, разграничение границ между ним и новыми независимыми государствами, а также заручился поддержкой в ликвидации повстанческих сетей уйгуров – части тюркского народа, который был тесно связан с азиатскими странами, которые использовались как тыловые базы для противостояния деятельности Пекина.
На протяжении последних 20 лет присутствие Китая в Центральной Азии было достаточно безобидным для того, чтобы не развеивать уверенность, как Соединенных Штатов, так и России в собственном преимуществе в регионе. В глазах США основной целью было ослабить хватку России этих территорий, сложившуюся веками, в чем Китай предполагаемо должен был помочь. Кроме того, после 11 сентября особенно, Штаты приветствовали сотрудничество Китая в деле борьбы с терроризмом в Центральной Азии.
В Центральной Азии сотрудничала с Китаем и Россия, главным образом в попытке воспрепятствовать военному присутствию американцев. Ими была создана Шанхайская Организация Сотрудничества, местная группа безопасности, изначально заявленная как «НАТО Востока», и включавшая в себя все «столбы», кроме Туркменистана, который в 2005 году призвал Соединенные Штаты убрать свои военные базы в Центральной Азии. И это сработало: вскоре после этого правительство Узбекистана вынудило США покинуть свои военные базы; теперь у них осталась лишь база в Кыргызстане. (Однако, конечном итоге, разногласия возникли между Россией и Китаем о том, как следует ориентировать ШОС: в то время как Россия стремилась милитаризировать альянс – организация по-прежнему проводит регулярные боевые учения - Китай был в большей степени заинтересован с создании инструмента для экономической интеграции)
Но открытие газопровода Туркменистан-Китай изменило игру, и представило Китай – настоящим, серьезным игроком в регионе, весьма нежелательным для энергетических интересов как России, так и США. Основное внимание энергетической политики США сосредоточено на том, чтобы поставки природного газа из Каспийского региона в Европу осуществлялись в обход России. И хотя сами Соединенные штаты едва ли получат газ, их целью является разрушение монополии России на газовом рынке многих европейских стран, особенно в бывших странах участницах варшавского договора, таких как Болгария и Румыния (по сути, наиболее уязвимых перед влиянием России), а также в некоторых странах являющихся наиболее преданными союзниками США в Европе. Опасность этой монополии проявлялась на протяжении нескольких последних зим, когда Россия приостанавливала поставки газа в Европу, предположительно, по причине возникших ценовых разногласий.
С этой целью при поддержке США в 2006 году был запущен в эксплуатацию газопровод из Баку, что на побережье Каспийского моря, до востока Турции. И теперь Соединенные Штаты стремятся влиять своим авторитетом на проекты других газопроводов - Набукко (который будет поставлять газ из Турции в Австрию) или, так называемый, Интеркорректор - Турция-Греция-Италия.
Но независимо от того, насколько сильной будет поддержка из Вашингтона, никто не станет строить такой газопровод, если он не будет приносить доход. И вопрос относительно этих трубопроводов сводится к тому, откуда будет доставляться природный газ? Азербайджан пообещал некоторое количество из Каспийского моря, но такого объема будет слишком мало, чтобы ради него строить газопровод. Иран, обладающий вторыми по величине запасами газа на планете, предложил свое сотрудничество. Эту идею поддержала Турция, но Америку она конечно не устроит. Ирак несет в себе потенциал, однако, на сегодняшний день, самые соблазнительные варианты это страны Центральной Азии, Казахстан и, особенно, Туркменистан.
Разведанные запасы газа Туркменистана входят в пятерку крупнейших в мире, притом что существует вероятность нахождения большего количества месторождений в будущем. Но нельзя быть уверенным, что этого газа хватит и Китаю и Западу, не говоря уже о России (куда Туркменистан экспортировал 70 процентов своего природного газа до момента старта китайского газопровода) и Иране (с которым он также открывал трубопровод в декабре).
Китайский газопровод может пошатнуть монопольное положение России в Европе, отток газа будет настолько велик, что России его не хватит для удовлетворения своих европейских клиентов. Но и американские планы могут быть разрушены. Правительство Туркменистана заявляет, что у них найдется достаточно газа для его поставки через Каспийское море в Европу, в дополнение к поставкам в Россию, Китай и Иран, с которым руководство страны также открывало новый трубопровод в декабре. Но еще не факт, что все это правда. И американские чиновники публично признали, что Китай ослабил их позицию в переговорах: «Нам трудно конкурировать с Китаем в некоторых из этих государств, особенно в тех из них, что чуть больше островных», сказал Ричард Морнингстар, специальный посланник Госдепартамента США по вопросам евразийской энергетики на слушаниях в Конгрессе в прошлом году. «Туркменистану легко заключить соглашение с Китаем, когда Китай может прийти и сказать, «Эй, мы собираемся выписать чек на такую-то сумму денег и построить газопровод, а кроме того, мы одолжим вам денег, с тем чтобы вы вернули долг газом, доставив его нам», знаете, с таким согласиться нетрудно. Но мы не может предложить нечто подобное».
Параллельно с этим, США соответственно смиряет свои энергетические амбиции в Центральной Азии, возможно, умалчивая о том, что им никогда не быть достигнутыми. В январской речи Морнингстар продемонстрировал новую Каспийскую энергетическую стратегию, отличающуюся своей скромностью. Он сообщил, что Соединенные Штаты вовсе не будут возражать, если Европейцы решат не строить Набукко, а вместо него построят один альтернативный газопровод, который поддержит Россия. И добавил, что если Россия пожелает, то может даже принять участие в Набукко.
До сих пор ни одна экономическая выгода Китая в регионе не сопровождалась политическим влиянием. А общественность Центральной Азии была больше обеспокоена не США или Россией, а Китаем, когда в декабре Казахстан обсуждал идею лизинга некоторых из его полей Китаю, изредка разгорались публичные протесты.
Таким образом, посреди этих всех бесконечных перестановок, кто же на самом деле «побеждает» в Центральной Азии? Все происходящее лишь перетасовка геополитических сил, состязание за Центральную Азию между Россией и США – это новая «Большая Игра», напоминающая о знаменитой шпионской интриге 19 века между Британией и Россией, когда каждая страна манипулировала слабыми царствами и городами-государствами Центральной Азии, словно пешками против своих врагов.
Но в эти дни страны Центральной Азии с той же вероятностью используют в качестве пешек большие державы. Например, в 2008 году, пока строился газопровод Туркменистан-Китай, Казахстан, Узбекистан и Туркменистан объявили о том, что намерены резко завышать предъявляемые России цены на природный газ. Вот что говорит специалист по Центральной Азии, Марта Брил Олкотт: «Усилением своих позиций в переговорах государства Центральной Азии обязаны в большей степени выходу на рынок Китая, нежели открытию, при поддержке США, газопровода идущего на запад».
У правительства Казахстана даже есть название для подобной тактики: «мультивекторная дипломатия». Они умело вели переговоры с нефтяными компаниями, правительствами и военными из России, Китая и Запада для максимального использования своих рычагов и создания наиболее успешного для Центральной Азии государства. А его богатым ресурсами соседям, вроде Туркменистана, стоит лишь поучиться.
«С глубоким пониманием игры», правительства Центральной Азии могли поднимать платимую им цену за ресурсы, натравливая одну державу на другую», говорит Скотт Радниц, специалист по Центральной Азии в вашингтонском университете. «Пока энергетические экспортеры Центральной Азии все больше диверсифицируют свои рынки, рычаги воздействия на них будут только ослабевать».
В конце концов, «победителем» в этой интриге станет ни Россия, ни США и даже не Китай, но все страны Центральной Азии.
Джошуа Кучера/Joshua Kucera
Комментарии читателей Оставить комментарий