Москва станет «криминальным Вавилоном»?
Не пора ли нам учить албанский? Есть предчувствие, что он пригодится. Или какой-нибудь другой язык из тех, что не преподают в школе, но которые в крупных городах нашей страны все увереннее оседают в нашей памяти словами и целыми фразами. Скажем, моя маленькая соседка Света довольно уверенно лопочет по-мингрельски, потому что сидит за одной партой с девочкой из Грузии, помогает ей писать сочинения, а та в знак признательности учит ее родному языку. Преподавателей русского и английского девочки не радуют, обе – уверенные троечницы. Зато между собой общаются без проблем.
Бабушка Светы тоже интересуется языками и уже обучила меня, как сторговать на рынке фрукты подешевле. «Подходишь, начинаешь выбирать и спрашиваешь: оглум, мусульманмысан? А продавцу приятно, что в Москве по-ихнему понимают! Ну и сбавит маленько, коли попросишь…» Цены на базарах такие, что только такой сомнительной хитростью и можно на них повлиять. Тогда, наверное, на вещевом рынке надо торговаться на вьетнамском или китайском. Шутили же мы, что скоро по-китайски вся страна будет говорить.
Милиция, которой часто приходится иметь дело с иностранцами-нелегалами, говорит, что с ними вообще беда. Они уверенно собираются в преступные сообщества, а своего человека туда не запустишь - практически нет владеющих экзотическими языками оперативников. А чересчур уверенно ведущие себя в России иностранцы чуть что – «русики не панимай!».
С другой стороны, если по совсем иному поводу, то общий язык сразу находится. На днях в Москве изловили небольшую банду, грабившую состоятельных посетителей обменных пунктов. Двое ее участников - следователи окружного ОВД, двое других – грузинские бандюки. В боях за общее дело – валюту – они прекрасно сговорились, словно доказывая, что сращивание милиции с преступностью - это не досужие байки журналистов.
Чуть раньше в олимпийском городе Сочи органы охраны порядка провели масштабную операцию «Сеть». Официально ее цель – «обеспечение безопасности жителей и гостей города, выявление преступлений и правонарушений, контроль над исполнением миграционного законодательства и другие направления правоохранительной деятельности». «Комсомольская правда» уточнила: решили пошерстить нелегалов.
Действительно, если олимпийский или любой другой объект возводит человек, принятый на работу в обход законодательства, какой с него спрос за качество труда? На официальном сайте сочинского УВД размещен снимок с оперативного мероприятия: сотрудник милиции на стройке возле толпы строителей. В руках у него стопка паспортов. В отчете УВД говорится: «Среди нарушителей были приезжие из Таджикистана, Узбекистана, Украины, Молдавии, а также различных регионов России». Милицейская «Сеть», конечно, без улова не останется, но ведь проверять паспорта дозволено и даже рекомендуется не только во время спецмероприятий. Что же им мешает? Языковой барьер? Или, может быть, наоборот – в чем-то он все-таки милиции помогает?
Телепрограмма «Чрезвычайное происшествие» на днях показала, как милицейская «сеть» работает в Москве. Невод закинули на мелкую рыбешку - на тружениц «коммерческой любви», а попались окуньки покрупнее – два тертых сутенера, граждане Украины. Тоже со своей сетью…
Еще раньше оперативники отметили новую тенденцию. Поскольку соседнее сверхдемократическое государство давно и исправно поставляет в Россию юных «овечек», то за ними наконец потянулись и «пастухи». Причем сплошь серьезные хлопцы, готовые всеми средствами расчищать пространство для своей преступной деятельности. Если так пойдет и дальше, говорят присматривающие за проституцией стражи порядка, этот промысел в Москве станет в основном «украинским». А где организованная проституция, там и наркотики, это уже почти аксиома. Значит, к традиционным для столицы этническим ОПГ (дагестанской, грузинской, армянской и т. д.) может добавиться еще одна – почти братская? Плюс в этом случае только один: наши языки не сильно различаются, что облегчит милицейскую «заботу» об украинском экспортном варианте криминала. Все остальное – жирный минус. Прибавьте к этому ставшие привычными правонарушения со стороны гастарбайтеров и мигрантов в целом, и вы поймете, что Москва становится «криминальным Вавилоном».
Даже если некоренное население, по официальной статистике, «дает» всего 2% от общего числа совершенных преступлений, успокаиваться не следует. Когда один крупный уральский госчиновник высказался за приглашение на работу части незанятого населения с Кавказа, местные жители начали возражать. По их убеждению, из-за того что вероятные переселенцы имеют тенденцию организовываться в сообщества по национальному признаку, на Урале могут появиться преступные образования. Им, конечно, можно возразить: все зависит от того, как поведет себя в такой ситуации власть. Однако пример Западной Европы, где этнические мафиозные группировки подмяли под себя многие сферы криминального бизнеса, а полиция показала свою слабость, должен служить предостережением.
Кстати, именно русский криминалитет, одно время набиравший силу в Италии, первым почувствовал силу и сплоченность албанской мафии. Выходцы из страны, которую европейцы жалостливо воспринимали как самую несчастную на континенте, в сжатые сроки организовались в разветвленную и очень сплоченную преступную структуру. Жестокость, с которой они начали расправляться с местными конкурентами, была неслыханно бесчеловечной, а албанский язык, хоть убей, не понимал никто! Полиция и «свой» криминал с ужасом наблюдали за этой экспансией. До албанцев героями полицейских страшилок были русские бандиты, но с приходом «несчастных» в Италию про русских и думать забыли. Тем более что албанцы жестко отвоевали у них сегмент проституции и наркотиков. Теперь албанцы – головная боль, а не предмет заботы европейцев. Не потому что они плохие – плохих наций не бывает. Просто решили, что прийти и взять предпочтительнее, чем пойти и заработать.
…Время от времени слышны «соображения» по поводу дальнейшего национального устройства наших крупных городов. Дескать, в Москве скоро могут появиться кварталы или районы по этническому признаку, как на Западе. И это, дескать, хорошо и даже естественно для мегаполисов. Дальше полушепотом: легче будет присматривать.
Но как может быть «легче», если мы уже многое просмотрели, проморгали? Навязываемый нам импорт чужой культуры, чужих мировоззрений, религиозных взглядов, обычаев – это, конечно, не преступление. Но ведь вместе с ними сюда идет и чужая нравственность, которая, к сожалению, не всегда уверенно встает на пути криминала. Об этом надо было задуматься еще вчера. Если дружба народов приобретает характер терпимости, то это уже не дружба, а сосуществование соседей по коммуналке с вынужденным обособлением. Как в дурдоме. Разве не с коммуналками мы боремся всю жизнь?