Не надо играть с Польшей в подкидного дурака

На фоне пассивного поведения России Польша выдвигает все новые требования и претензии

Польша ненасытна. С жадностью изголодавшегося хищника, почуявшего наконец вкус крови, она требует от России все новых и новых жертв – в прямом и переносном смыслах.

Пока польский президент Коморовский, находясь с рабочим визитом в США, заявляет о намерении строить новые отношения с Россией, у него дома, в лучших традициях многовековой польской русофобии, продолжают изображать Россию страхолюдиной, чьи преступления против Польши так же безграничны, как и ее уродство. Очередным проявлением этой не меняющейся с годами и веками основы мировоззрения поляков (по крайней мере, значительной их части) стала публикация во влиятельнейшей польской газете Rzeczpospolita, посвященная итогам завершившегося на днях официального визита президента России Дмитрия Медведева в Польшу.

Автор статьи Анджей Новак – эксперт по России, профессор Ягеллонского университета, сравнивая ни к селу ни к городу визит Медведева с визитом императора Николая II в Варшаву в 1897 году, преподносит России новый букет требований и претензий. Преподносит, ясное дело, не только от себя лично, но и от широких политических и общественных кругов Польши, стоящих на антироссийских позициях и желающих не только и не столько «исторической правды», сколько примерного наказания русских.

«К сожалению, в сфере исторических вопросов встреча Медведева и Коморовского не принесла никаких существенных изменений, помимо того, что польский министр иностранных дел принял ту версию Катынского дела, которой придерживается премьер Путин (в последний раз он полностью изложил ее 7 апреля в Смоленске после встречи с Дональдом Туском), – разочарованно констатирует Новак. – Министр Сикорский (глава польского МИД. – Прим. авт.) заявил, что «мы можем гордиться» достижениями на ниве преодоления дурного наследия истории. Пожалуй, преждевременно. Правительство Российской Федерации в ответ на жалобу членов катынских семей, направленную в Страсбургский суд, недавно повторило, что Россия не обязана выяснять судьбу жертв катынских событий. Если бы польский президент и правительство смогли убедить российских гостей изменить позицию, тогда, возможно, мы могли бы говорить о поводах, но не для гордости, а для того, чтобы элементарно быть этим довольными».

Здесь имеется в виду письмо, направленное Министерством юстиции России в Европейский суд по правам человека в Страсбурге в ответ на иски семей польских жертв «катынских событий». В своем послании российский Минюст действительно заявляет об отсутствии у России каких-либо обязательств выяснять судьбу погибших в Катыни польских офицеров и чиновников – на том основании, что срок давности этого преступления давно истек. Кроме того, российская сторона выражает сомнение относительно способа получения поляками документов, называемых «списками НКВД», которые семьи катынских жертв и используют в своих судебных исках. А способ получения сих «документов» не только у юристов, но и у любого здравомыслящего человека вызовет не то чтобы сомнения, но и серьезные подозрения в их подлинности. Дело в том, что документы, называемые «рассекреченными протоколами», были переданы российской стороной президенту Коморовскому лишь в сентябре 2010 года, а родственники погибших впервые обратились в Страсбургский суд еще в 2006 году (суд принял иски к рассмотрению в 2009 году). Где и как истцы достали документы, подтверждающие, что именно их родственники были убиты в Катыни? Как Польша установила фамилии жертв Катыни, которые сегодня значатся на табличках мемориала в Катынском лесу? Открытый в 2000 году мемориал был спроектирован польской стороной, которая не обращалась к России с просьбой предоставить список жертв, что также отмечается в письме российского Минюста.

Так что же мешает полякам сегодня быть «элементарно довольными», коли они в своем расследовании так превосходно обходятся без участия России и предоставляемых ею документов? Очевидно, что поляков не устраивает только одно: то, что Россия, несмотря на свои покаянные заявления, не желает все же безоговорочно принимать все то, что ей пытается навязать Польша, включая поименные «списки жертв». Да, родственники погибших в Катыни поляков официально заявили, что не будут требовать от России материальных компенсаций, потому что «нет цены смерти мужа, отца или брата», однако далеко не все в Польше руководствуются этим принципом: призывы о компенсациях звучат в стране все чаще и громче. Тех, кто выступает с этими призывами, вряд ли смущают такие частности, как уважение к смерти и исторической правде.

Что проявляется в т. ч. и в ситуации вокруг расследования обстоятельств авиакатастрофы под Смоленском, в которой погибли польский президент Лех Качиньский, а также ряд польских военачальников, чиновников, политиков, религиозных и общественных деятелей. Истерия, нагнетаемая в этой связи антироссийскими силами в Польше, давно уже перешла границы здравого смысла и приличий. Чего стоит хотя бы рассказ бывшего польского министра иностранных дел Анны Фотыги о том, как «криминальный дуэт» двух премьеров – Путина и Туска – «угробил» Качиньского под Смоленском!

Профессор Новак в своей публикации старается выглядеть более сдержанным, но дается это ему с трудом. «Должны ли мы также тактично молчать по поводу необходимости безотлагательного возврата материальных свидетельств катастрофы? – задается профессор Новак. – Почему президент Медведев не привез с собой в ознаменование «окончания застоя» и так уже четвертованный остов президентского самолета? Почему польский президент и премьер не напомнили о возврате черных ящиков? Ведь российское следствие уже сделало свои выводы».

Да, именно так: привезти обломки самолета и вернуть черные ящики. Притом, что в ст. 26 Чикагской конвенции о международной гражданской авиации, ратифицированной Польшей, черным по белому написано: «В случае происшествия с воздушным судном одного договаривающегося государства, имевшего место на территории другого договаривающегося государства и повлекшего смерть или серьезные телесные повреждения либо свидетельствующего о серьезном техническом дефекте воздушного судна или аэронавигационных средств, государство, на территории которого произошло происшествие, назначает расследование обстоятельств происшествия в соответствии с процедурой, которая может быть рекомендована Международной организацией гражданской авиации, насколько это допускает его законодательство. Государству, в котором зарегистрировано воздушное судно, предоставляется возможность назначить наблюдателей для присутствия при расследовании, а государство, проводящее расследование, направляет этому государству отчет и заключение о расследовании».

И польские следователи, и уполномоченный польский представитель Эдмунд Клих имели полный доступ к информации, которой располагала российская комиссия, расследующая обстоятельства катастрофы, что официально подтвердил премьер Туск. Россия передала Польше уже не один десяток томов материалов расследования. Более того, еще в мае польской стороне были переданы копии записей бортовых самописцев президентского самолета – случай беспрецедентный в международной практике, ибо подобные процедуры не прописаны в Чикагской конвенции. Однако в Польше этот жест доброй воли не оценили. Польше всего этого мало. «Президентский Ту-154 был приписан к спецполку польских ВВС и являлся не гражданским, а государственным воздушным судном, так что Чикагская конвенция здесь ни при чем», – говорят те, кто недоволен ходом расследования.

Но позвольте, ведь это польское правительство приняло решение использовать при расследовании обстоятельств авиакатастрофы Чикагскую конвенцию! И именно это им сейчас и ставят в вину антироссийские силы в Польше – те поляки, которым хочется верить в то, что Качиньского убили, а также некоторые представители российской оппозиции. Правительство обвиняют в том, что оно не настояло на прописанной в приложении № 13 к Конвенции возможности «полностью или частично передать расследование другому государству (в данной ситуации – Польше. – Прим. авт.)», не использовало нормы российско-польского соглашения «О полетах военных воздушных судов РП и РФ». В глубине этой юридической чащи скрывается одно очевидное желание: расследование обстоятельств катастрофы должно быть передано исключительно в польские руки. А в идеале – еще и в американские, к чему призывает брат погибшего президента Ярослав Качиньский. Потому что русским нельзя доверять. Русские – разгильдяи и враги Польши. Русские могут сфальсифицировать материалы расследования, наврать, подтасовать, исказить, скрыть, умолчать. Вероятность того, что подобные неблаговидные поступки могут совершать в своих интересах и поляки, даже не допускается. Такого не может быть в природе. Врать, разгильдяйствовать и мошенничать могут только русские...

И грабить – тоже. «Я также не слышал, чтобы польская принимающая сторона напомнила наконец о возврате сокровищ польской культуры и истории, которые были похищены захватнической Красной армией в сентябре 1939 года и находятся сейчас в Российском государственном военном архиве в Москве, – пишет профессор Новак в Rzeczpospolita. – Речь идет о таких собраниях, как архив Польских легионов, практически полный архив разведки Второй Польской Республики, архив правительства, сейма и даже канцелярии польских примасов. Почему эти бесценные для поляков собрания должны оставаться в Москве? Почему мы должны об этом молчать?»

А почему, собственно, пан Новак так беспокоится об этих архивных документах? Не потому ли, что их обнародование может изменить сложившиеся в Польше и во всем мире представления об истинных виновниках развязывания Второй мировой войны, о роли Польши в событиях тех лет? Не потому ли, что в этих архивах могут сыскаться документы, подобные, например, докладу 2-го отдела (разведывательный отдел) главного штаба Войска Польского, который датирован декабрем 1938 года и содержит в т. ч. такие положения: «Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке... Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе. Польша не должна остаться пассивной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться физически и духовно... Главная цель – ослабление и разгром России».

Не потому ли так беспокоятся профессор Новак и его единомышленники, что в архивах, находящихся сегодня в распоряжении России, могут оказаться документы, относящиеся к плану войны Польши против СССР, разработанному польским командованием к весне 1939 года? Плану, который сорвался потому, что Польша из союзника гитлеровской Германии вдруг превратилась в ее жертву, вследствие чего в сентябре 1939 года СССР счел необходимым в связи с фактическим исчезновением Польши как государства взять под свою защиту преимущественно непольское население Западной Украины и Западной Белоруссии, отошедших к Польше по Рижскому мирному договору. Договор этот, как известно, завершил советско-польскую войну 1919-1921 гг., отмеченной в т. ч. варварским поведением польских военных на оккупированных территориях.

Вот лишь пара примеров. Как сообщалось в советской ноте от 2 июня 1920 года, направленной Англии, Франции, Италии и США, после того, как во время майского наступления советского Западного фронта польские войска оставили город Борисов, они с другого берега реки Березины подвергли его уничтожающему артиллерийскому обстрелу и превратили в груды дымящихся развалин. В огне погибли сотни людей, а 10 000 человек оказались под открытым небом. Как свидетельствуют историки, отступая из Киева, польские части вывели из строя электростанцию, городскую канализацию, пассажирскую и товарную станции, мосты. Правительства РСФСР и УССР указывали в обращенной к странам Антанты ноте от 11 июня, что «прекрасный собор Святого Владимира, эта не имеющая себе равных жемчужина русского религиозного зодчества и уникальный памятник с бесценными фресками Васнецова, был уничтожен поляками при отступлении только потому, что они желали выместить свою злобу, хотя бы на неодушевленных предметах».

Естественно, профессор Новак и его единомышленники не хотят об этом вспоминать, предпочитая возмущаться деяниями «захватнической Красной армии». Значит, им нужно напоминать об этом вне зависимости от их желания слушать, и напоминать почаще. Россия должна напоминать. Да, речь в данном случае идет о событиях, произошедших на территории ныне независимых Украины, Белоруссии и Литвы, но это – наша общая история. И ради восстановления исторической справедливости полякам нужно напоминать о таких вещах. Причем я не предлагаю делать это только в ответ на очередные требования и претензии Польши к России, не призываю это делать по принципу «Ах, вы нам – это?! А мы вам тогда – вот это!». Это – не карточная игра в подкидного дурака, а сложный процесс примирения и строительства новых отношений, о необходимости которого вроде как сегодня заявляет польская сторона. Тогда давайте быть обоюдно честными, панове.