Постамериканский мир

Что если перед нашими глазами сейчас завершается очередной исторический цикл

Что если перед нашими глазами сейчас завершается очередной исторический цикл, хоть мы с вами этого и не замечаем? После распада Советского союза Америка посчитала, что мир безоговорочно примет ее модель и безраздельное правление. После 11 сентября она попыталась установить в нужных регионах демократию и напомнить всем с помощью военных о своем могуществе. Закончилось это полным крахом, который, по-видимому, должен окончательно уничтожить ее статус сверхдержавы. Новый лидер стремится к кардинальным изменениям, надеется добиться поддержки России, пытается договориться с Ираном и старается учитывать непохожесть стран всего мира. Судя по всему, он решился на "раздел", о котором пишет главный редактор Newsweek Фарид Закария (Fareed Zakaria) в своей книге "Постамериканский мир" (The Post-American World).

Эти слова могут стать пророчеством. Похоронив в четверг проект Джорджа Буша о размещении элементов ПРО в Польше и Чехии, Обама добился чего-то большего, чем просто устранения основной причины разногласий с Москвой.

Русские всегда считали (и небезосновательно), что целью установки радара и антиракет было не противодействие возможным пускам иранских ракет дальнего радиуса действия, а окончательное разрушение унаследованного от холодной войны стратегического равновесия. Они увидели в этом стремление подорвать их позиции на международной арене. Существовавшее в 90-е году дипломатическое сотрудничество Вашингтона и Москвы окончательно рухнуло. Российские ракеты в Калининграде были нацелены на всю Европу. Решение же Барака Обамы, которое Кремль назвал "ответственным", переворачивает эту страницу истории.

США перестали унижать Россию и признали в ней того, кем она хочет быть: необходимого и неизбежного партнера. Это, конечно, уже немало, но другие последствия отказа от развертывания ПРО могут оказаться не менее значимыми в обозримом будущем. В то время как президент и премьер министр России высказывают все больше отличий в своих позициях и говорят о выборах 2012 года, это могло бы усилить представляемые Дмитрием Медведевым наиболее модернизаторские течения российской власти в ущерб военным и спецслужбам, которые контролирует Владимир Путин. Кроме того, Барак Обама мог бы расчистить путь тем европейским державам, которые стремятся к стабильности на европейском континенте, основанной на стратегическом и экономическом сотрудничестве между Европейским союзом и Российской Федерацией

Европейские страны во главе с Францией и Германией видят лишь ненужные препятствия как в проекте ПРО, так и в идее расширения НАТО до российских границ. Последствием решения Барака Обамы может стать и усиление единства внутри ЕС, так как оно дает понять странам Центральной Европы, что основывать свою безопасность лишь на поддержке США отныне невозможно. Бывшие советские республики почувствовали себя в четверг брошенными Америкой на произвол судьбы. Раньше они противились французскому видению Европы, боялись, что политически единая Европа будет означать потерю защиты США перед лицом России. Сейчас же Вашингтон пожертвовал ими ради высших интересов, и они гораздо благосклоннее относятся к идее превращения ЕС в полноценного игрока на международной арене, обладающего собственным защитным потенциалом. Что же касается ближайшего будущего, Обама облегчил сближение позиций России и Америки по двум важнейшим современным проблемам: Ирану, переговоры с которым должны начаться 1 октября, и Афганистану, где победа талибов нужна России не больше, чем самим США.

Итого: Америка ищет союзников, дает им гарантии, позволяет европейцам строить свой континент так как им того хочется, задумывается о последствиях своей политики в отношении России и старается вести переговоры даже с такой сложной страной как Иран. США начинают воспринимать мир таким, какой он есть: "постамериканский", а не принадлежащий исключительно Америке.

'''Бернар Гетта''', ''"Liberation"'', Франция