«Самым сложным в строительстве является «нулевой цикл»

На эту ситуацию нужно смотреть со сдержанным оптимизмом

Непростая ситуация, сложившаяся в российско-белорусских отношениях в связи с началом функционирования Таможенного союза, меня не удивляет. Как говорится, а кто сказал, что будет легко?.. Еще раз подчеркну, что ТС – это фундамент дальнейшей интеграции. А, как известно, самым сложным в строительстве домов (если продолжать пользоваться этой аналогией) является «нулевой цикл». Тем более что страны в течение многих лет развивались отдельно друг от друга. Вот почему их таможенные стратегии несколько различаются. И привести их в соответствие – это большая и скрупулезная работа, а не только политическое решение, которое необходимо было принять. Она связана с достижением определенного компромисса между участниками Таможенного союза, причем со всех сторон. Иначе ничего не получится.

'''На эту ситуацию нужно смотреть со сдержанным оптимизмом'''

Другое дело, что Минск иногда проявляет склонность переводить деловые переговоры и в политическую плоскость, и в плоскость публичной перебранки. Это – такой стиль. Я понимаю, что на меня сейчас может накинуться постоянная участница обсуждения белорусских проблем на форуме «Без купюр», незабвенная Valery, но на самом деле так и есть.

Поэтому я бы не стал трубить в фанфары и утверждать, что все уже решено, что Таможенный союз уже создан, и что все проблемы уже удачно разрулены. Нет, предстоит провести очень тяжелую работу, связанную с достижением компромисса. С другой стороны, те, кто говорят о том, что Таможенный союз погибает, и это – одна из инициатив, которые ни к чему не приведут, тоже неправы. Я считаю, что на эту ситуацию нужно смотреть со сдержанным оптимизмом. И я бы пожелал успехов в этой очень непростой работе ответственному секретарю Таможенного союза Сергею Глазьеву.

Что касается встречи в Бресте, то, с одной стороны, Российская Федерация все-таки настояла на своей модели отношений в углеводородной сфере, и Минск эту позицию принял. Мы будем поставлять в Белоруссию 6,3 млн по внутрисоюзным ценам (сниженным), а все остальное – пожалуйста, по мировым. Экспортные пошлины, собственно, доводят цену поставки до общемировой рыночной конъюнктуры. Кстати говоря, подавляющее большинство нефтедобывающих стран себя так и ведут, где внутренние цены на нефтепродукты – ниже, чем мировые. Например, в странах Персидского залива они гораздо ниже, чем в России.

'''Лукашенко занимается «играми для внутреннего потребления»'''

Лукашенко сделал много заявлений по поводу того, что он «на это никогда не пойдет». Такую позицию он хотел подкрепить якобы достижением соглашений в энергосфере с Чавесом. На мой взгляд, все это – «игры для внутреннего потребления». Совершенно понятно, что «друг Уго», у которого есть очень серьезная и крепкая оппозиция внутри страны, не будет поставлять в Белоруссию нефть по ценам Союзного государства России и Белоруссии. Ему просто никто не позволит этого делать. В любом случае, пока эта самая нефть доплывет из Венесуэлы в Белоруссию, она превратится в настоящее «черное золото».

Что касается хода Александра Григорьевича, который накануне заседания союзного кабмина увильнул от встречи с российским премьером «от греха подальше», побоявшись опять сказать что-нибудь лишнее, – собственно говоря, регламент этого мероприятия и не предполагает обязательного участия главы государства.

'''Вопрос об обмене экономических преференций на политическое решение не стоит'''

Относительно темы непризнания Минском Абхазии и Южной Осетии: мне кажется, что Владимир Путин совершенно точно и правильно вспомнил в этой связи наших замечательных русско-украинских классиков. Кстати говоря, я всегда удивляюсь широте души некоторых украинских политиков, которые в связи с русскоязычностью Ильфа и Петрова или Булгакова отказывают им в праве быть украинскими классиками… В данном случае торг здесь действительно неуместен.

Говоря о том, что Россия никогда не выдвигала никаких требований к Белоруссии по поводу признания Абхазии и Южной Осетии, российский премьер выступал именно от лица руководителя российской экономики. Слишком много было намеков со стороны Лукашенко о том, что мы, дескать, признали бы, но вы предоставьте нам тогда некую экономическую компенсацию за то, что нас разлюбят на Западе после того, что мы сделаем. Путин дал понять, что торг здесь неуместен: вопрос об обмене экономических преференций на политическое решение не стоит, а политическое решение должны обсуждать президенты, и «я тут ни при чем».

Во-вторых, он совершенно четко сказал: да, мы на официальном уровне вопрос о признании не ставили, но в то же время российская общественность, безусловно, ожидала (после всех громких слов о «единственном военно-политическом союзнике РФ»), что Беларусь сама примет такое решение. Но она этого не сделала – в надежде быть облагодетельствованной за это на Западе. Как говорится, ради Бога. Но, обратите внимание, Лукашенко поехал налаживать экономические связи не в Вашингтон и не в Брюссель, а к тому самому Уго Чавесу, который Абхазию и Южную Осетию давно признал…