Брутальность жаргона во врачебной среде объясняется тем, что краткие обозначения экономят докторам время да к тому же, используя грубоватую лексику, они снимают психологическое напряжение, пишет интернет-сайт INFOMEDNET.RU. И приводит примеры таких жаргонизмов. Например, «русалкой» будто бы за глаза называют больную ихтиозом (наследственное заболевание, когда на коже появляются образования, напоминающие рыбью чешую), а «канарейкой» - больную паренхиматозной желтухой.
«Трансформер», «киборг», «терминатор» – больной с протезированной конечностью. «Обрубок» или «пень» - больной после ампутации нижних конечностей. «Тубик» - туберкулезник. «Головастик» – ребенок с гидроцефалией (чрезмерное увеличение размеров черепа, вызванным повышенным количеством спинномозговой жидкости). «Копченка», «факир» – сильно обгоревший пациент ожогового отделения. «Пока-пока» – пациент с крайне неблагоприятным прогнозом для жизни.
Баба Клава комментирует:
- Если бы я не проработала энное количество лет в детской больнице, и то не поверила бы, что у врача повернется язык обозвать «головастиком» ребенка с гидроцефалией, который сам себя пугается, смотрясь в зеркало, и по-детски остро переживает от того, что он не такой, как все. А ведь прочитают опубликованную галиматью несчастные родители – глазам своим не поверят: как же так? Какое же сердце надо иметь, чтобы сказать о моем сыночке «головастик»?!
Ежели поверить автору энтого маленького «словаря», мысля за мыслю зайдет. Вот пожар в провинциальном ночном клубе, кареты скорой помощи наперегонки доставляют в больницу обгоревших людей. Кого-то самолетом отправляют в Москву, в ожоговый центр. И что же, местные медики звонят своим коллегам и цинично интересуются: сколько еще «копчёнок» сможете принять?
Простите за вынужденное кощунство! Вынудили. Ну не могу я себе такого представить, хучь убейте!
Я не в аквариуме обретаюсь, жизнь, слава те, повидала. И слышала, как санитары называют подобранных на улице в стельку пьяных «синяками», как работники кожных диспансеров между собой кличут своих постоянных пациентов «вениками». Но… Как бы сказать… Именуют, в общем, таких, кто сам ищет приключений на свою развеселую жизнь. Случайный больной, которого в лечебное учреждение привела неосторожность, и без того сам себя наказал – чего ж его клеймить-то? Может, не все согласятся со мной, но я как бывший медработник знаю: всякое бывает, и диагноз - не повод для осуждения и тем паче презрения…
Ну, может, начинающие врачи, те, что только вчера со студенческой скамьи да из КВНа, иногда по привычке скалят зубы, столкнувшись с людским горем «в производственных объемах». Могут пошутить, и то, конечно, от внутреннего ужасания: действительно ведь страшно! Но привыкнут, остепенятся. И застыдятся, вспомнив, как мололи языком. Но чтобы остаться злым циником на всю жизнь? Да бросьте!
Профессор кардиологии, который бережет мое изношенное сердчишко, вряд ли как-нибудь называет меня за глаза. Или кого другого. Интеллигент до мозга костей и просто хороший врач. Соседка – акушерка в роддоме. Спрашиваю: «Как вы своих пациенток кличете?» Да просто роженицы, говорит. Как, мол, их еще называть? Я говорю: «Ну, не знаю, «пузырями» какими-нибудь…» Соседка ахнула: «Ты взбеленилась? У нас смертельные случаи бывают!» Вот так-то…
У писателя Михаила Веллера есть повесть «Самовар». О тех, кто на полях сражений потерял все конечности и теперь доживает свои дни в далеком и закрытом от посторонних глаз интернате. Энто они сами себя так величают – «самоварами», не персонал. Сами-то имеют право. Шутка горькая, но им можно. Грубостью и иронией снимают внутреннее напряжение, как сказал бы составитель дурацкого словарика. А услышь они, что кто-нибудь в сестринской или на кухне назовет их так же или, к примеру, «обрубками», - просто загрызут. Сумеют. И будут, в обчем, правы.
Слава Богу, что энто только фантазии. И когда предложившие нам ознакомиться с будто бы секретным языком врачей пишут, что «не стоит огульно обвинять их в черствости и бессердечности», мы пожимаем плечами: да, поругиваем, но ведь совсем по другим поводам. А в фантазиях, дорогие историки медицины, все ж таки требуется мера.