Сергей Черняховский: «Большевики победили, потому что согласились принять исторический вызов»
Фото с сайта wikimedia.org
Столетие Октябрьской революции продолжает вызывать серьезную и интеллектуально насыщенную полемику. Спустя век на многие вопросы нет принятых обществом ответов, и потому разные точки зрения звучат с одинаковой степенью убедительности.
Почему споры о советском периоде вновь делят людей на белых и красных? В чем привлекательность левой идеи? Какие уроки Октября мы не выучили? Об этом рассказал философ и политолог Сергей Черняховский.
- Как Вы оцениваете значение Октября?
- Это великое событие, продолжающее линию революций в Англии, во Франции. Октябрьский переворот изменил характер отношений между людьми, открыл дорогу представителям производительных классов, которые взяли в свои руки организацию жизни общества. Революция создала новый цивилизационный уклад, в центре которого стоял человек труда.
Прежде Россия была крупным и влиятельным государством, но технически достаточно отсталым на фоне других великих держав. Большевики в кратчайшие сроки провели модернизацию, которую им удалось осуществить без разрушения базовых ценностных оснований страны, — она стала лидером мирового прогресса.
- А разве религия, вытесненная из народного сознания, не была базовой ценностью?
- Нет. Наш базис — это представления о справедливости, свободе, коллективизм, правильное соотношение духовного и материального. Большевики как раз реализовали то, к чему крестьянство стремилось на протяжении веков. Ленин называл большевиков преемниками Разина и Пугачева, считал, что нужно воплощать вековые мечты и чаяния крестьян. Когда началась революция, церковь уже не относилась к базисному основанию российского общества.
- Переворот произошел, когда Россия была втянута в Первую мировую войну. Как мы вообще сохранились в этой катастрофической ситуации?
- К 1917 году Россия имела абсолютно разложившуюся армию — 1,5 млн дезертиров, офицеры боялись заходить в окопы, потому что солдаты подчас расстреливали их без всякого суда. Поражение России было предопределено. Но благодаря Октябрьской революции и смене власти, именно Россия стала основным политическим выгодоприобретателем Первой мировой войны наряду с США.
Обратите внимание: три империи, воевавшие против России, — Австро-Венгерская, Османская и Германская, — прекратили свое существование. В то время как Россия, изменив форму правления, смогла заново отстроить государственность и вернуть себе практически все потерянные территории.
Более того: начиная с 1918 года она подверглась агрессии со стороны практически всех своих так называемых «союзников», которые еще до заключения Брестского мира не скрывали намерения разделить между собой территорию России, и правительство большевиков сумело эту агрессию отразить. А государства, диктовавшие побежденной Германии условия мира, в конечном счете заплатили за эту победу экономическим кризисом. Они запятнали себя позором Версаля, а наша страна оказалась не замарана этой грязью.
- Но обычно говорят, что Россия заключила позорный мир в Брест-Литовске…
- Да, Россия вышла из Первой мировой войны в Брест-Литовске в 1918 году. Но спустя буквально полгода, когда Советская власть и правительство партии большевиков окрепли, он был денонсирован.
Окончательный договор с Германией советское правительство заключило в 1922 году в итальянском Рапалло, в ходе Генуэзской конференции. По новым условиям Германия должна была работать на восстановление экономики нашей страны. Это можно назвать успехом советской дипломатии.
- У большевиков многое получалось. Они оказались на правильной стороне истории. Чем уникален их опыт?
- Большевики чувствовали народ, отвечали запросам времени и тем реальным вызовам, которые стояли. Нужно было решать цивилизационную проблему — совершить переход от традиционного общества к индустриальному и постиндустриальному, вспомним проект ГОЭЛРО. Создать общество социальной демократии. К тому же требовалось разобраться с рабочим, национальным и аграрным вопросами. Ни одно из предыдущих правительств не занималось этими проблемами.
Большевики оказались способными видеть цель, не замечать препятствий и верить в себя. Я бы еще сказал так: большевики победили, потому что обладали романтическим прагматизмом, согласились принять исторический вызов — строить новый мир, а не просто улучшать детали предыдущего строя.
- И еще у них был четко сформулированный образ будущего.
- Совершенно верно. Не будем забывать, что у истоков большевистской партии наряду с Лениным стоял философ Александр Богданов со своим романом-утопией «Красная звезда», рассказывающим про коммунистическое общество Марса, достижение человечеством бессмертия.
Леонид Красин — сторонник идеи технического прогресса и электрификации. Одним из друзей Ленина с 1890-х годов был Глеб Кржижановский, преклонявшийся перед магией электричества. В партии большевиков были люди, которые мечтали о необычном и были способны успешно действовать.
- Оппоненты часто упрекают большевиков в красном терроре. Но ведь сначала революция побеждала достаточно мирно...
- Сразу после переворота большевики спокойно выпускали из тюрем тех, кого арестовали. Отпустили Пурешкевича, генерала Краснова — под честное слово. Приведу такой факт: во время Гражданской войны в Сибири были войска США, и представители американского генералитета отмечали, что на одного погибшего в результате красного террора приходилось до трехсот погибших в результате белого.
- Сегодня монархисты пытаются навязать обществу свою повестку.
- Определенной части элиты нравится идея монархии. Она рассматривается как абсолютизированное безответственное правление, где у народа нет права голоса. Подобные мысли есть у части правящего класса и у части интеллигенции, которая надеется, что авторитарная власть будет слушаться ее советов.
Монархия как принцип тройственна: с одной стороны — власть пожизненная, с другой стороны, это власть абсолютная, и, с третьей стороны, это власть, передаваемая по наследству. И о чем мы сегодня говорим? Что имеют в виду те, кто выступает за монархию?
Кому-то нравится власть пожизненная. Но если мы имеем достойного лидера, то и республика обеспечит ему пожизненное правление. Если мы говорим об абсолютной личной власти, то она может складываться и вне монархии. И здесь монархические принципы могут только мешать.
Для эффективного управления государством нужен человек, обладающий выдающимися личными способностями. А монархия — это принцип наследования власти по кровному родству. Но именно это и создает проблемы.
Если монарх более-менее адекватный, то терпеть его можно. А если он оказывается бестолковым, то как быть? Примерно каждый третий из династии Романовых был либо убит, либо свергнут собственными родственниками. А другого способа смены нет.
Последнюю четверть века сторонники монархии особенно рьяно превозносят фигуру Николая II.
- Запрещают смотреть «Матильду»?
- Тут надо развести монархистов и ситуацию с фильмом. Я не разделяю идеи тех людей, кто выступает против «Матильды», но я считаю, что создание этого фильма было безответственным и кощунственным. В каком смысле? Абсолютно понятно, что есть люди, склонные к почти языческому поклонению Николаю II. И для них показ любовных сцен с участием кумира оскорбителен. Но точно так же достаточно много людей, для которых последний русский император — преступник. Для них показ истории его романтической любви — тоже кощунство.
Многие картины Алексея Учителя с моральной точки зрения вызывают большие вопросы. Но на этот раз он умудрился бросить вызов и тем, кто почитает Николая II, и тем, кто относится к этой фигуре негативно. Люди, защищающие свою святыню, вызывают уважение. Их выступления и протесты — показатель активности гражданского общества.
- В чем для Вас привлекательность левой идеи? И почему сейчас нет ярких лидеров на этом фланге?
- Левая идея — это в первую очередь мысль о целенаправленных изменениях по созданию не просто справедливого общества, а такого уклада, где каждый может реализовать свои способности. Социума, где смысл жизни состоит не в потреблении, а познании, созидании, творчестве, открытии нового. Что касается отсутствия ярких лидеров... В свое время КПСС не смогла принять вызов времени — и ее запретили.
КПРФ забрала ту часть компартии, которая обладала консервативным началом, неспособным к действию. Так что сегодня у нас самый «левый» политик в стране — Владимир Путин. Он последовательно утверждает и проводит умеренно левые идеи, связанные с социальной справедливостью. В ситуации, когда все остальные говорят более радикально, но ничего не делают.
- Можно сказать, что этот год не отмечен яркими высказываниями об Октябрьской революции?
- С одной стороны, споров достаточно много, на уровне интеллектуальных клубов, дискуссионных площадок. И конференции проходят достаточно крупные. Это все есть. Почему это не становится центром полемики общественной жизни? Ну а какой вывод должен быть из этой дискуссии? К чему можно прийти? По большому счету, если всерьез говорить об этом, надо вернуться к теме того, что имущие классы были свергнуты неимущими классами. Насколько имущий класс современной России готов к разговору на эту тему?
- Не хотелось бы новых потрясений, гражданской войны — противостояния белых и красных… Что нужно сделать, чтобы избежать столь трагического поворота событий?
- Катаклизмы, гражданские войны и всю проблемную часть революционного процесса рождают не бунтовщики, а не умеющая ответить на вызов времени власть. Это происходит не тогда, когда общество требует назревших изменений, а тогда, когда власть отказывается проводить эти изменения, и недовольство накапливается.
Есть известная фраза Столыпина: «Вам нужны великие потрясения, а нам нужна Великая Россия». Но ответный вызов он получил не со стороны революционеров, а от предельных консерваторов, депутат-монархист Марков бросил ему: «Это Вам, Петр Аркадьевич, нужна Великая Россия, а нам нужна Святая Русь». И в конечном счете Столыпина убили не революционеры (хотя и руками Богрова), а консервативная часть русского общества, мешавшая ему работать, осуществлять реформы. Хотя, конечно, эти реформы в том виде, в котором проводились, были обречены.
Я не уверен, что можно получить великую страну без великих потрясений. Тут много есть аспектов, но Великое рождается из Великого. А чтобы тихо-мирно сидели, ели зефир и пили шампанское, и в результате интеллектуального восторга вдруг оказалось, что страна стала передовой державой, так не бывает. Чтобы стать великой страной, нужно сделать рывок, достичь ускорения, которое всегда связано с перегрузками. Это как старт космической ракеты. Само собой, перегрузки для кого-то заканчиваются печально. В первую очередь для тех, кто встает на пути.
- Какие уроки Октября мы не выучили?
- Разные части общества не выучили свои уроки. Наша элита не поняла простой вещи: если долго над народом издеваться, народ может так ответить, что потом никаких «философских пароходов» не хватит. А левые не выучили один завет Ленина: никто и никогда не скомпрометирует великое дело коммунистов, если коммунисты сами его не скомпрометируют. Они потерпели поражение не потому, что следовали своим идеям, а потому, что начали отступать от них, а к концу 1980-х и вовсе отреклись.
