Душанбе – Москве: сначала – льготы нашим мигрантам, и лишь потом – ваша база
Непростой клубок проблем пришлось распутывать министру иностранных дел РФ Сергею Лаврову в минувший четверг в столице Таджикистана. Казалось бы, после визита, который совершил в Душанбе в октябре минувшего года Владимир Путин, все принципиальные проблемы между сторонами были решены бесповоротно и к обоюдной выгоде сторон. Действительно, Россия получила тогда согласие Эмомали Рахмона на продление на целых 29 лет присутствия своей 201-й военной базы в Таджикистане, причем на безвозмездной основе и с возможностью дальнейшей пролонгации. А Таджикистан, в свою очередь, получил от России целый набор подарков:
– обещание, во-первых, продлить таджикским мигрантам, приезжающим в Россию на заработки, срок регистрации с 3 до 15 дней и, во-вторых, выдавать им разрешения на работу сразу на три года;
– ежегодные беспошлинные поставки в Таджикистан российских ГСМ в объеме до 1 млн тонн;
– российскую помощь в перевооружении и подготовке кадров таджикской армии;
– готовность обсуждать проекты строительства в Таджикистане малых и средних ГЭС.
Для России важнейшим в этом пакете договоренностей стало, конечно, согласие на продление присутствия 201-й базы – крупнейшей военной базы РФ за пределами страны. Это – несомненный и очень крупный геополитический и военно-стратегический успех российской дипломатии.
Таджикистану же этот пакет договоренностей выгоден и экономически, и с точки зрения социальной стабильности (таджикские мигранты – а это миллионы! – разумеется, несказанно обрадовались льготам, которые пообещал им Путин), и с точки зрения обеспечения безопасности перед лицом расползающейся из Афганистана угрозы мусульманского экстремизма (201-я российская база – далеко не «потешный полк»). Кроме того, Эмомали Рахмон не без оснований рассчитывает поднять с помощью такого стратегического союза с Россией свой рейтинг в преддверии предстоящих в этом году в Таджикистане президентских выборов.
Единственное, наверное, чем Москва не до конца удовлетворила Душанбе, – так это отсутствием обязательств по инвестированию в национальный проект Таджикистана – строительство Рогунской ГЭС. Вместо этого, как уже отмечалось, российская сторона выразила готовность обсуждать участие в проектах малых и средних ГЭС, к коим Рогунская станция явно не относится. Но Москва заняла в этом вопросе очень благоразумную позицию. Во-первых, Рогунская ГЭС уже и так успела поссорить Таджикистан с тем же Узбекистаном: зачем России наживать себе врагов в Центральной Азии? А во-вторых, такой гигант, как Рогунская ГЭС, действительно вызывает много вопросов среди специалистов на предмет его возможного воздействия на весь этот регион. Россия, кстати, недавно сама обожглась на собственном аналогичном гиганте – Саяно-Шушенской ГЭС.
Но уклонение России от участия в рогунском проекте не могло смазать в целом явно взаимовыгодный итог прошлогоднего визита Путина. Однако прошло совсем немного времени, и появились новые проблемы, решать которые и отправился в Душанбе Сергей Лавров.
Дело в том, что таджикский парламент (не без участия, надо думать, самого Рахмона) отказывается ратифицировать достигнутые в октябре 2012 года соглашения с Россией. Нет, он не отказывается совсем, но готов сделать это лишь после того, как Россия сама предоставит льготный режим таджикским мигрантам и отменит пошлины на поставки нефтепродуктов в Таджикистан. Как говорил монтер из «12 стульев»: «Утром деньги – днем стулья, днем деньги – вечером стулья, вечером деньги – ночью стулья, ночью деньги – утром стулья». «А может быть, сегодня – стулья, а завтра – деньги?» – попытался возразить Остап. Но договориться с монтером ему так и не удалось.
Собственно, особых разногласий между сторонами по режиму миграции после тех новаций, которые буквально в Новый год внес в наше законодательство Владимир Путин, и не должно быть. Ведь теперь не только таджикским, но и всем зарубежным мигрантам, как уже рассказывал KM.RU, указом президента РФ предоставлено «право осуществлять трудовую деятельность без разрешения на работу». Приезжай без всяких квот и работай без разрешения. Это для любого мигранта и есть главное. Ну а увеличить срок регистрации (не 3, как сейчас, а 15 дней) российской стороне, думается, не составляет особых проблем – тем более что регистрация благодаря тем же новогодним новациям Владимира Путина теперь может осуществляться уведомительным способом по е-mail в адрес соответствующих структур ФМС России.
Осталось, правда, утрясти проблему въезда в Россию исключительно по загранпаспортам (такой порядок недавно обещал ввести Владимир Путин), но таджикских мигрантов сия чаша может миновать, поскольку Таджикистан готовится присоединиться к Таможенному союзу, внутри которого передвижение рабочей силы является беспрепятственным. Да и соблюдения сроков регистрации от таджиков наши власти тогда требовать фактически не будут, как в случае с белорусами и казахами.
Так что перед Москвой и Душанбе остается фактически одна пока еще нерешенная проблема – беспошлинный ввоз российских нефтепродуктов. Таджикистан до сих пор не гарантирует России, что ввезенные в рамках такого льготного режима ГСМ он не будет реэкспортировать за границу (речь идет преимущественно об их продаже в Афганистан). И Россия наверняка закрыла бы глаза на финансовые потери от такого таджикского реэкспорта (сумма ведь явно не астрономическая), если бы не одно «но» – возможные претензии со стороны той же Белоруссии. Почему это, может обоснованно спросить Минск, нам, с которыми у России не просто Таможенный союз, а Союзное государство, нельзя реэкспортировать, а «постороннему» Таджикистану можно?! И возразить на эти претензии Москве будет нечем. Поэтому-то российская сторона и твердо стоит на позиции запрета реэкспорта своих ГСМ, которые беспошлинно получает Таджикистан.
Впрочем, как заявил по итогам прошедших в Душанбе переговоров Сергей Лавров, оба спорных вопроса будут решены в первом квартале, сообщает «Коммерсантъ». Источник же издания в российской делегации откровенно признал: «Мы готовы пойти навстречу Таджикистану даже с учетом всех спорных вопросов, но только если он доведет до конца начатый процесс». И такую позицию, какой бы беспринципной она ни казалась на первый взгляд, стоит признать единственно правильной.
Все дело в исключительной военно-стратегической значимости 201-й российской базы в Таджикистане. Это, без преувеличения, ключ к геополитическому присутствию России во всей Центральной Азии, особенно в свете того, что Америка ищет сейчас там пристанище для выводимых из Афганистана войск. Лишится Россия 201-й базы – потеряет и Таджикистан, и, можно сказать, всю Центральную Азию. А свято место, как известно, пусто не бывает: Таджикистан тут же перекупят американцы. Так что игра явно стоит свеч.
