Человек, который мог спасти Россию от позора

Адмирал Макаров мог изменить ход истории, но стал всего лишь еще одной жертвой Русско-японской войны

110 лет назад, 13 апреля 1904 года, близ Порт-Артура погиб выдающийся русский флотоводец и командующий Тихоокеанским флотом адмирал Степан Осипович Макаров.

За прошедший век было немало сказано и написано как о самом адмирале, обстоятельствах его гибели, так и о последствиях этой трагедии, которая, вне всякого сомнения, если и не изменила кардинально, то значительно повлияла на дальнейший ход Русско-японской войны, а, возможно, и всей русской истории.

В последние годы некоторые историки вылили целый ушат помоев на русскую армию и флот периода Русско-японской войны. Дескать, японцы разбили нас в пух и прах как на суше, так и на море. Причина этого – бездарные генералы и адмиралы, которые могли только отступать, как это делал Куропаткин, либо сдаваться, что продемонстрировали Стессель и Рожественский.

Досталось на орехи и Степану Осиповичу, хотя его участие в Русско-японской войне было столь кратковременным, что он просто по определению не мог внести какого-либо значительного вклада в ее ход. Однако некоторые «специалисты» по военно-морской истории всерьез считают, что с Макаровым участь Порт-Артурской эскадры была бы точно такой же, как и без него.

Конечно, история не знает сослагательного наклонения и всерьез рассуждать о том, что было бы, не погибни Макаров 13 апреля, просто глупо, однако можно попытаться представить себе, как развивались бы события, останься Макаров в живых.

Начать стоит с того, что, в отличие от всех адмиралов – как русских, так и японских, – Макаров был адмиралом-новатором. Он никогда не действовал предсказуемо и стандартно, будь то наука или военно-морская тактика. Макаров никогда не ввязался бы в цусимскую авантюру и уж точно не поставил бы свои корабли под расстрел, как это сделал Рожественский, просто потому, что пытливый ум адмирала не терпел банальностей и шаблонов.

Даже за тот недолгий срок, что он находился в Порт-Артуре, адмирал попытался сломать косную флотскую систему: выходил в море не только на флагманском броненосце «Петропавловск», но и на легком крейсере и миноносце, за что петербургские и артурские злопыхатели считали его чуть ли не самодуром; начал перехватывать инициативу у японцев, прекрасно понимая, что флоту не удастся отсидеться во внутренней гавани Порт-Артура, и искал военного счастья не под прикрытием береговых батарей, а в открытом море. Это было вполне логично, учитывая тот факт, что любое более-менее серьезное повреждение любого японского корабля требовало его возвращения в Японию, в то время как русские корабли могли быть быстро отремонтированы в Порт-Артуре. Это давало Макарову дополнительный козырь, в то время как его предшественникам и преемникам такие элементарные вещи попросту не приходили в голову.

Макаров постоянно искал встречи с командующим японским флотом адмиралом Того, при этом вовсе не стараясь непременно его разбить. Ему было достаточно нанести некоторые повреждения японским броненосцам, что вынудило бы их отправиться в долгий ремонт в Японию, что, в свою очередь, позволило бы артурской эскадре оказать помощь сухопутным войскам и сорвать снабжение японской армии.

Еще действуя бок о бок с генералом Скобелевым в Средней Азии, Макаров прекрасно понимал всю важность коммуникаций и одной из задач артурской эскадры как раз и называл не генеральное сражение с японским флотом, а нарушение вражеских коммуникаций. Ведь японцам приходилось буквально все – от гвоздей и патронов до тяжелых орудий, – везти морем из Японии. Следовательно, их коммуникации при наличии активного русского флота были сильно уязвимы. Достаточно вспомнить, как отравлял японцам жизнь владивостокский отряд крейсеров.

К тому же любая война – это в первую очередь война ресурсов. Японии требовалось покончить с Порт-Артуром как можно скорее, потому что на ведение длительной войны у нее банально не было денег. Конечно, англичане и американцы предоставили Японии значительные займы, но бесконечно так продолжаться не могло, в то время как Россия могла воевать сколь угодно долго – год, три, да хоть десять лет, благо ресурсы позволяли.

Японская армия и флот могли надолго застрять под Порт-Артуром, останься в живых Макаров, который не стал бы пассивно дожидаться падения крепости, а предпринял бы ряд шагов, чтобы не только не допустить этого, но и изменить ситуацию в свою пользу. И еще неизвестно, кем вскоре ощущал бы себя адмирал Того, в один не самый прекрасный день осознавший, что это не он осаждает Макарова в Порт-Артуре, а наоборот. Могло такое быть? Однозначно могло. Тем более что артурская эскадра качественно и количественно не сильно уступала японскому флоту и при наличии талантливого командующего стала бы грозным и эффективным инструментом в его руках.

К сожалению, судьба предоставила Макарову слишком мало времени, и он банально не успел воплотить в жизнь даже самую малую часть своих замыслов. Если бы не трагическая гибель «Петропавловска», то японский адмирал Того не просто встретил бы в лице Макарова достойного противника, но, скорее всего, никогда не стал бы тем великим Того, которого боготворит Япония.

Цусимского победителя как-то не принято критиковать, но с точки зрения военно-морского искусства Того не показал ничего выдающегося. Артурская эскадра погибла не в бою, а была потоплена во внутренней гавани Порт-Артура армейской артиллерией, бой в Желтом море победителя не выявил, ну а в Цусиме Того противостояла не боевая, сплоченная и обученная эскадра, а караван разнотипных и разновозрастных кораблей, возглавляемый не боевым адмиралом, а карьеристом с адмиральскими погонами, который проиграл бой уже на выходе из Балтийского моря. Того не смог одолеть даже адмирала Витгефта, который сам себя никогда боевым адмиралом не считал.

Можно не сомневаться, что если бы Того удалось сойтись в бою с Макаровым, исход его был бы явно не в пользу японцев. Остается только догадываться, чем удивил бы Того Макаров, но в том, что удивил бы, сомневаться не приходится.

Как шел бы ход войны, если бы Макаров не погиб? Возможны два варианта.

Первый: Макаров наверняка настоял бы на максимально быстрой отправке Второй Тихоокеанской эскадры, и положение Того тогда стало бы безнадежным. Прибытие в Порт-Артур даже трех броненосцев и нескольких крейсеров кардинально меняло расклад сил.

Второй вариант: видя обреченность Порт-Артура, Макаров наверняка смог бы прорваться во Владивосток. Под его командованием, в отличие от безвольного Витгефта, эскадра выполнила бы этот приказ любой ценой, и тогда война на море фактически началась бы для Того заново. И исход ее определяли бы уже не столько пушки броненосцев, сколько быстро тающие японские финансы. Во всяком случае, японцы точно не рискнули бы высаживаться на Сахалин, имея под боком боеспособную Владивостокскую эскадру, возглавляемую Макаровым.

К сожалению, всем этим мечтам не суждено было сбыться после того, как утром 13 апреля 1904 года броненосец «Петропавловск» подорвался на японской мине. Эта мина взорвала не только флагманский корабль, но и весь ход Русско-японской войны, который отныне стал развиваться по наихудшему для России сценарию. Хотя пройди «Петропавловск» чуть левее или правее – и кто знает, как сложился бы дальнейший ход не только русской, но и мировой истории.

Ведь позорное поражение России в Русско-японской войне привело к глобальным изменениям мировой политической системы. Япония в одночасье превратилась в великую державу. Россия опозорилась перед всем миром и, как сказали бы сейчас, ее рейтинг упал до катастрофически низкого уровня. Англия и США руками японцев устранили геополитического конкурента, в Германии также сделали далеко идущие выводы по итогам Русско-японской войны. Но самое трагическое заключалось в том, что совокупность всех этих факторов однозначно повлияла на развязывание первой мировой бойни десятью годами позже.

А ведь всего этого могло бы не быть, если бы не злополучная японская мина, взорвавшаяся под днищем «Петропавловска». История не знает сослагательного наклонения, но если бы России удалось хотя бы свести «вничью» войну с Японией, не испытать позора Цусимы и Мукдена, то не исключено, что не было бы и мясорубки под Верденом, Брусиловского прорыва, эпохального выстрела «Авроры» и всех тех неисчислимых жертв, что обрушились на Россию в страшном ХХ веке.

Но история пошла по тому пути, по которому пошла. Степан Осипович Макаров погиб так, как и должен был погибнуть настоящий адмирал, – вместе со своим кораблем, с которым навсегда и упокоился в братской могиле русских моряков близ Порт-Артура.

Адмирал Макаров мог и должен был стать той самой личностью, которая изменила бы ход истории, но он стал всего лишь еще одной жертвой Русско-японской войны. При своей жизни Макаров успел сделать очень многое, но главное свое предназначение – привести Россию к победе – он выполнить не сумел.

Трагическая гибель адмирала Макарова стала зловещим предзнаменованием для России, для которой в апреле 1904 года все только начиналось. Впереди страну ожидали такие трагедии и потрясения, на фоне которых гибель броненосца «Петропавловск» казалась ничего не значащим эпизодом. Однако именно с этого незначительного на первый взгляд эпизода и началось обрушение России в пропасть.

P. S. Редакция KM.RU предлагает своим читателям ознакомиться с программой КМ ТВ, посвященной истории Русско-японской войны: