В российскую элиту вольют «свежую кровь»

В ближайшем году ожидается смена многих высокопоставленных чиновников

Президент России Владимир Путин считает, что в политическую систему надо «вливать новую кровь».

Это, по его мнению, необходимо, чтобы «страна была единой, и чтобы кровь не проливалась, не дай бог, нигде в нашей стране».

Об этом он заявил во время видеоконференции с участниками праймериз «Единой России» 20 апреля.

«Я очень рассчитываю на то, что это будет хорошим способом, хорошим инструментом поиска новых перспективных интересных людей, политиков, которые сделают свой первый шаг на предстоящих выборах и будут работать дальше на благо всего общества. А такие люди нам нужны. И прежде всего, хочу это подчеркнуть, нам нужны профессиональные люди. Но этого, наверно, недостаточно, чтобы работать в политике. Нужно быть еще искренним и действительно хотеть менять ситуацию к лучшему, действительно стремиться работать во благо всего общества и на благо конкретных людей, конкретного человека», — сказал президент.

В своё время именно плохая работа социальных лифтов стала одной из причин распада Советского Союза. В самом ли деле нынешняя власть осознала серьёзность проблемы, и будет принимать усилия для того, чтобы в политику и управленческий аппарат приходили «свежие» люди из самых разных слоёв общества?

— В политике долгое время социальные лифты почти не работали, — считает старший научный сотрудник Института социологии РАН, член Научного совета ВЦИОМ Леонтий Бызов. — Но у меня складывается впечатление, что сейчас во власти поняли, что положение надо менять. И Владимир Путин вполне искренне заявил о необходимости обновления политической элиты страны.

Есть признаки того, что, к примеру, поставлена установка серьёзно обновить депутатский корпус. Не случайно в «Единой России» затеяли праймеризы. Но одних депутатов поменять мало. Мы видим, что правительство у нас практически несменяемое. По крайней мере, основной его состав, скорей всего, сохранится до президентских выборов.

Кое-где происходит смена губернаторов, мэров. Система, конечно, сопротивляется переменам. Одних слов президента недостаточно, чтобы заработали вертикальные лифты. Тем не менее, определённый элемент политической воли существует.

Я думаю, что Владимир Путин понимает, что ситуация, несмотря на его личный высокий рейтинг, куда сложнее, чем была до 2014 года. На него идёт давление практически со всех сторон: и со стороны либералов, и со стороны националистов — практически все политические силы пытаются извлечь свою выгоду, аргументируя собственные требования высшими интересами страны.

В этой ситуации Путин хочет поменять расклады, избавится от «засидевшихся» людей. Я ожидаю, что в ближайшие год-полтора в истеблишменте страны сменится гораздо больше людей, чем в предыдущие семь лет.

— Однако проблемы существуют и на уровне среднего управленческого звена в госаппарате. Кроме того, во многих сферах, связанных с государством, всё больше бюрократии.

— В этой области серьёзных перемен я не жду. Мы помним провальную реформу РАН. С творческими, инициативными людьми много проблем, поскольку система более заинтересована работать с людьми «усреднёнными». Что касается бюрократии, то подобные процессы не только в России происходят.

Мои знакомые учёные за рубежом говорят, что и там идёт наступление бюрократии, многие решения пробивать гораздо сложнее, чем ещё несколько лет назад. Но всё же у нас бюрократическая система гораздо жёстче. Получить деньги на какой-то творческий проект или научное исследование, если у тебя нет каких-то связей, практически нереально.

— Сегодня необходима взвешенная кадровая политика, — говорит декан факультета «Социология и политология» Финансового университета при правительстве РФ Александр Шатилов. — Вливание «новой крови» не означает, что будет снесено всё старое. Надо действовать аккуратно, «разбавляя» старые кадры более молодыми.

В политическую элиту необходимо рекрутировать представителей самых разных групп и слоёв. В России сильна традиция, когда многие политики и чиновники предпочитают выйти из игры «вперёд ногами», держатся за свои должности до последнего. Этот тренд заметен с брежневских времён.

Есть и ещё один общемировой тренд — молодые поколения элиты сейчас формируются гораздо быстрее, чем прежде. Они быстрее достигают пика своей формы, требуют для себя должностей, ресурсов.

В этой ситуации важно не допустить конфликта между разными поколениями элиты, добиться преемственности. Тем более что это любимый конёк США — они любят поиграть на противоречиях элит в странах, которые хотят ослабить. Там же, где элита едина, сломать страну сложно. Пример тому — Сирия, которая фактически в одиночку 4 года выдерживала давление мирового терроризма, тайно поддерживаемого Западом.

— Часть экспертов считает, что в России существует кризис системы управления. Одна из причин его — так называемый отрицательный отбор, когда в управленческие структуры берут только «своих» лично преданных людей, при этом способности учитываются во вторую или даже третью очередь…

— В политологии это называется «политика гильдий». Она предполагает ставку на сохранение установившегося в элитной группе статус-кво, а не на развитие и динамику. У такой политики есть обратная сторона.

С одной стороны, она обеспечивает стабильность, с другой — в системе возникает косность, местничество, ставка на родственные связи. Однозначно я не стал бы критиковать эту систему, но минусы у неё есть и их надо, по возможности, купировать.

— Одной из причин кризиса советской системы, а затем и распада СССР стало прекращение работы социальных лифтов. У нас сейчас, на ваш взгляд, нет схожей проблемы?

— Конечно, определённые сложности в работе социальных лифтов существуют. Сейчас даже по сравнению с началом нулевых гораздо меньше талантливой молодёжи привлекается в политику и управление.

Однако власти геронтократии, как было в позднем СССР, у нас всё же нет. Тогда действительно именно молодое поколение советской элиты инициировало перестройку, поскольку было недовольно своим второстепенным положением. Сейчас же, повторяю, социальные лифты, хоть и со скрипом, но работают.