Влад Топалов: «Деньги, слава, наркотики, алкоголь, девушки – это все грязь» (2-я часть)

Предлагаем Вашему вниманию вторую часть откровенного интервью с певцом Владом Топаловым.  Первую часть можно прочитать здесь .

 - А скандалы в семье случались по вашей вине?

- Нет, это история мамы с папой. У каждого из них появились новые увлечения, и они никак не могли простить друг другу это. Мы с сестрой в их разборках не участвовали.

 - А вы с сестрой не пытались вернуть папу в семью?

- Ну, во-первых, мы с Алинкой были тогда маленькими. Но если бы сейчас у мамы не было мужа, а у отца - жены, может, и реально это было сделать. Но у каждого из них есть свои семьи, и им рушить их нет смысла, а нам - тем более.

 - Папа принимает участие в вашей музыкальной карьере?

- Знаете, мне не очень приятно, что все эти годы все почему-то думали, что я жил за счет папы, и он меня содержит, меня и мой проект.

 - А разве это было не так?

- Как только я начал жить один и начал зарабатывать свои первые деньги в «Смэш», папа мне не дал ни копейки. Он финансировал на 50% группу «Смэш», другую половину – «Юниверсал».

 - Если ли у вас мечта, которую вам до сих пор так и не удалось осуществить?

- Их много. Мне хочется, например, получить «Грэмми», дать красивый концерт с симфоническим оркестром.

 - С уходом в сольную карьеру наверняка толпа ваших поклонниц не сократилась. Отношение к девушкам у вас с годами менялось?

- Да, и меняется ежегодно. Папа учил меня, как правильно относиться к девушкам. В общих чертах. Что касается техники построения отношений с девушками, то тут опыт пришел ко мне с годами. Ведь с годами меняются цели и желания. Если раньше мне хотелось просто встречаться и строить какие-то отношения, то позже мне было уже интересно, как это вообще происходит. Что касается интимной стороны вопроса, то у меня с этим никогда не было проблем. Этого всего было в избытке. Так что спортивного интереса у меня не было. Сейчас мне хочется, чтоб девушка меня понимала, чтобы мне с ней было комфортно.

 - Вы, наверное, привыкли к доступным девушкам?

- Было и такое, но я и сам уже понял, что мне сегодня нужен совершенно иной тип девушки: более приземленный, не хищница или охотница, а просто нормальная девушка, способная полюбить меня и стать мне другом по жизни.

 - Влад, вам, видать, будет непросто найти в шоу-бизнесе девушку, отвечающая вашим требованиям?

- Я смотрю на наше поколение и сегодняшний мир, анализирую ситуацию своих родителей и понимаю, что происходит что-то ненормальное. Сколько раз я был свидетелем такой картины. Вот сидят, скажем, три семейных пары и мило щебечут. А я-то знаю, что этот спит с женой другого, а она, в свою очередь, – с мужем третьей. Все друг с другом перетрахались десять раз, и это почему-то считается нормальным. Это какой-то кошмар. Никаких ценностей, а моральные устои с каждым поколением куда-то вымываются. Поколение моей бабушки или прабабушки жило совершенно по иным законам семьи и брака. Если ты женился, то все, должен прожить с этим человеком до гроба. А что происходит сейчас? Залетела - срочно надо делать аборт. Родила от одного - тут же выходит замуж за другого. Это катастрофа. Меня пугает это, а не шоу-бизнес. В 2006 году у меня были достаточно длительные отношения с Юлей Волковой из группы «Тату». Она вообще была моей первой любовью. Я был влюблен в нее еще в «Непоседах». В 2006 году мы начали жить с Юлей вместе. Мне показалось, что мне с ней даже как-то проще было жить. Во-первых, мы с ней говорили на одном языке, у нас с ней похожий график: ночью концерты, днем отсыпаемся. Мы прекрасно понимали друг друга. В этом плане мне с ней было легко. Я понимал, что она как солистка группы «Тату» была намного популярней, чем «Смэш» и я вместе взятые, но было легко, и она меня не напрягала. А если девушка из другой области, тогда может возникнуть непонимание. Так что я не исключаю, что моей избранницей может стать девушка из мира шоу-бизнеса. Во всяком случае, как показывает моя жизнь (а она кидала меня из стороны в сторону) и практика общения, начиная от взрослых женщин и заканчивая коллегами по работе, - выбор в пользу последних.

 - Предположим, вы вернулись после концерта домой уставший и находите там записку от жены: «Дорогой, срочно уехала на гастроли во Владивосток, буду через месяц». Ваша реакция?

- Когда мы жили с Юлей, она, бывало, подолгу находилась на гастролях. Чем хороши гастроли? Ты не устаешь от человека и успеваешь соскучиться по нему. Иногда полезно отдыхать друг от друга. И чем сваливать от жены куда-то там втихаря, лучше уж на гастроли, вроде как на работу (смеется).

 - Волкова – признанная оторва на эстраде. Судя по тому, что вы жили с ней долго, вам нравится такой тип женщин?

- Мне кажется, такие женщины привлекают большинство мужчин. Во всяком случае, цепляют на недлительный период. Юля очень непростой человек. Она любила тусоваться страшно, я тоже еще тот тусовщик. В итоге, это и стало предметом наших ссор, переросших в расставание. Тусовка все испортила, хотя у нас были очень близкие отношения. Она в принципе неадекватный человек, но только в свете. Это ее такой образ взбалмошной и неуправляемой дивы. К сожалению, она вросла в эту маску. На самом деле, в душе она совершенно другой человек. Я любил ее, знал ее совершенно другой и знал, какая она дома. Но стоило ей появиться на людях, как она тут же напяливала на себя маску этакой стервозной особы, готовой на любые подвиги. Мы много говорили с ней о ее образе на людях. Юля говорила мне: «Владик, ты пойми, я не могу быть на людях такой же, как дома. Это мой образ, мне нужно его поддерживать. Ленка – она правильный ребенок и не станет играть в стерву. А я должна, иначе погибнет весь проект «Тату». Из-за этого мы и расстались, у обоих тяжелые характеры плюс образ жизни не самый правильный.

 - Как зовут вашу младшую сестренку?

- (Ласково) Анечка. Я очень люблю ее, она поменяла мою жизнь. Мир вокруг меня перевернулся. Ее фотографии у меня всюду: в машине, в телефоне, дома висят плакаты с ее изображением. Она мое сокровище. Я просто влюбился в детей. А ведь я до нее относился к детям посредственно, скорее даже негативно. До появления Анечки я не любил маленьких детей. Мне они были неприятны: меня раздражал их ор, плач, пеленки и памперсы.

 - А как же вы, не любя детей, хотели удочерить ребенка Юли Волковой?

- Ну, все-таки ее дочери уже было два года, и плача и криков не было.

 - Скажите, в каких вы сегодня отношениях с Сергеем Лазаревым?

- В теплых воспоминанческих, что ли. Мы понимаем: то, что было у нас и между нами, невозможно в одночасье вычеркнуть или стереть из памяти. Это ведь большая часть нашей жизни и нашего детства. Не только в карьере, но и в жизни. Мы ведь с Сережей были друзьями. Отвергнуть и забыть это – глупо. Основываясь на этом, мы помним, что есть какое-то влечение дружеское, теплое, человеческое. Но с другой стороны, мы также понимаем, что есть какие-то вещи в отношениях между людьми, в семье и между партнерами, за грань которых выходить не нужно. Если ты переходишь эту черту, то наступает конфликт или вовсе неприязнь.

 - Лазарев перешел эту черту?

- Я не хочу говорить, кто из нас ее перешел. Может быть, ее перешел я, может, мы оба ее перешли, может, мы оба одновременно стояли на ней и шагнули в разные стороны. Но он поступил так, как мне непонятно. Он считает, что это я поступил так по отношению к нему. Мы не злимся, мы все друг другу уже простили. Ну, чего не бывает по молодости? Мы оба с жуткими амбициями. Серега – яркий, я – молодой, упертый, глупый. Мы поругались. Отчасти, в нашем конфликте было намешано все: работа, личная жизнь. Наш проект изначально не был профессиональным, он был, скорее, дружеским. На свой день рождения я попросил папу записать нам пару песен. Мы записали. Полтора года «ковырялись в носу», ничего не получалось. Записали какую-то херню с папиными музыкантами. Потом мама случайно предложила мне и Сережке спеть папе на день рождения «Belle». Мы спели. Папа расплакался и отдал ее своему близкому другу Юре Аксюте, на тот момент программному директору радио «Европа плюс». Песня вмиг стала хитом. Посыпались контракты, мы поехали на Юрмалу, там опять успех. И пошло-поехало, популярность росла, как снежный ком. Мы в недоумении: что происходит? А происходило рождение новой группы. Папа все время бьет себя в грудь, говоря, что это он создал группу «Смэш». Да не он ее создал, а так получилось случайно. Бог создал, жизнь сама подсказала. В рождении «Смэш» замешаны все по чуть-чуть. А не так, что папа решил - и все!

 - Вы злопамятный?

- Да, но не мстительный.

 - Одной из главных причин распада «Смэш» вы публично назвали нетрадиционную ориентацию Лазарева. Зачем вы обнародовали его тайну?

- Да, я говорил так. Но не это было главной причиной. Моя проблема была в наркотиках, у Сережи были свои проблемы, у папы – свои.

 - Неужели ориентация Лазарева мешала вам вместе творить?

- Да, к сожалению, нам она мешала. Наши личные отношения постепенно портились. Мы не могли нормально общаться, все время скандалили, ссорились, ругались. А так как наш проект никогда не был профессиональным, мы не могли взаимодействовать в рабочем режиме, мы могли работать только тогда, когда у нас все было хорошо, а когда скандалили, то ни о какой работе не могло быть и речи. Мы отказывались давать интервью, не хотели выходить на сцену. Мы были еще детьми и часто обижались друг на друга и на окружающих. Мы не относились к работе серьезно. Потихоньку мы стали ненавидеть друг друга, мы стали раздражать друг друга, мы элементарно устали друг от друга. Плюс, моя связь с наркотиками влияла на мою психику, настроение и душевное состояние. В какой-то момент, мы стали очень разными и поменялись кардинально. Это было просто невыносимо.

 - Не пытались сделать шаг навстречу Лазареву?

- А как? Никто из нас не пытался сделать шаг навстречу. Мы оба были озлоблены друг на друга. У всех были амбиции. Была история. В декабре 2004 года мы поехали с Сережей в Киев на съемки новогодней программы. Там у Сережи произошел большой конфликт с моим папой. Не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что Сережа отказался сниматься дальше и отбыл поездом в Москву. Через день мама Сережи позвонила моему отцу и сказала, что пока он не извинится перед ее сыном, он не будет работать. Ну, надо знать моего папу. Естественно, он никому не звонил, и тем более не извинился. И все. Сережа тоже пошел на принцип. Короче, все воспользовались ситуацией, потому что всем так было удобно. Сережа давно искал повод слинять из группы, он давно планировал сольный проект, папу тоже давно бесило все это, да и мне все осточертело уже. У меня все и так было неплохо. Мы разбежались так же спонтанно, как и образовались. Не потому, что Сергей другой ориентации, не потому, что я «торчок» или папа дурак, а потому, что все случилось на эмоциях. У нас ведь никогда не было никаких контрактов, все было условно, на честном слове. Поэтому, когда все от всех и всего устали, воспользовались ситуацией и разбежались. Именно поэтому с тех пор никто толком не извинился и не признался в своей неправоте. Потому что все знали, что будет. Это было удобно всем. Я всегда был своеобразным буфером между Сережей и папой. Мой папа - человек военных устоев, и какие-то вещи для него в принципе неприемлемы. Новость о Сережиных увлечениях просто шокировало его. Я очень любил Сережку и любил папу, я старался смягчить ситуацию и конфликт. Старался отвлечь Сережу и папу. И когда между ними случился конфликт, я, может быть, и мог что-то предпринять для его разрешения. Но не стал, потому что я сам дико устал. К тому же наши отношения с Сережей зашли в такой тупик, что мы даже практически не разговаривали друг с другом. Могли тупо сказать друг другу «привет-пока», отпеть и разъехаться. Это уже было не в кайф; ему было 19, мне 16. Разве это жизнь?

 - Влад, а почему отца так напрягал факт ориентации Лазарева. Он ведь был не воинствующем геем и не выпячивал свои наклонности. И потом, мало ли у нас в шоу-бизнесе геев?

- Очень компрометирующий вопрос. На меня опять повалится много грязи, если я буду отвечать на него. Я дал себе слово, что не стану размышлять на эту тему.

 - Я знаю, что продюсер Димы Билана Яна Рудковская пыталась реанимировать «Смэш» и взять вас под свое крыло. Почему отказались?

- Знаете, она пыталась отправить нас на «Евровидение» в тот год, когда в итоге поехала группа «Серебро». Но мы узнали о ее намерении уже после того, как все произошло. Она же зашла со стороны Первого канала. Но этот вопрос рассматривался единожды и исключительно под «Евровидение».

 - А если она предложит вам и Лазареву воссоединиться и пойти в ее продюсерский центр? Соседство с Биланом возможно?

- Думаю, что нет. Понятно, что Дима - артист мощнее, чем я или Сережа. Мощнее в плане бренда. Это было бы нелепо. Понятно, что в какой-то момент Рудковской надо будет делать предпочтение в чью-то сторону. И как тогда? Начнется война, интриги, а я хлебнул этого с лихвой. Хватит!

 - Вам приходилось страдать от зависти и интриг коллег? Вообще, конфликты возникают?

- Кроме Сережи, у меня ни с кем не было конфликта. Когда мы разошлись с Сережей, мне казалось, что надо рубить правду-матку, клеймить все плохое, вешать ярлыки всем подряд. А потом я понял, что это ни к чему хорошему не приводит. Намного правильнее быть со всеми в хороших отношениях и дружить, нежели в контрах. Легко ткнуть пальцем и сказать: это гей, это «торчок», а это мудак и бесталанный придурок. И чего? Смысла нет. Над тобой посмеются и покрутят пальцем у виска. Я просто осмотрелся и понял, что наш мир-то шоу-бизнеса маленький, все друг друга знают. Просто раньше я мало с кем общался. Даже еще будучи в «Смэш», я помню, как мы с Сережей приезжали на какой-нибудь сборный концерт, сидели вдвоем в сторонке и ни с кем не общались. Мы даже не хотели общаться ни с кем. А когда мы разошлись с Сергеем, я понял, что надо строить свою самостоятельную историю и круг общения, имидж и репутацию. Я думал, почему они все друг друга знают, созваниваются, дружат, а я - нет. Понял, что дружить – это правильнее всего. Не нужно врать, льстить, играть или лизать задницу. Просто нужно взаимодействовать без корысти. Но мне сложно. С одной стороны, вроде мир прогибает под себя, а с другой – у меня есть моменты воспитания, через которые я не могу и не буду перешагивать. Я не умею лебезить, договариваться. По этой причине я потерял многое – контракты, гастроли, эфиры, концерты, песни, клипы. Все это, если быть удобным для всех, можно было заполучить. Но я не хотел терять свое «я», иначе мне было бы стыдно перед самим собой. Можно иметь кучу друзей и подрабатывать, грубо говоря, валютной проституткой. И все равно тебе будет противно, не зависимо от того, знают друзья об этом или нет. А я совершил в жизни неприятные поступки, переступив через свои принципы, к сожалению.

 - Что же вы натворили, Влад?

- Так получилось, что я совратил девушку своего друга. Для меня это всегда был запрещенный прием. Это было давно, но это тот самый камень, который никак не свалится с моей души. Мне безумно стыдно, и я не хочу повторения.

 - Друг не простил вас?

- Мы как бы общаемся, но это нельзя назвать общением. Оно нам обоим в тягость.

 - А что, по-вашему, не должен делать мужчина в жизни?

- Нельзя совершать сделку со своей совестью. Всегда есть варианты. Именно поэтому я хочу получить второе образование. Хочу стать настолько большим музыкантом с большой буквы, не популярным, а именно твердым музыкантом, который твердо стоит на своих ногах. Как, например, Григорий Лепс, которому насрать кто и что про него говорит. Или Сосо Павлиашвили. Вот это Мужчины, с большой буквы. Они и богаты, и популярны. Они настолько динозавры в своем роде, что им нечего бояться. Я знаю, что у Лепса было 10 педагогов вокала одновременно. То есть Гриша себя строил, изобретал. А когда ты из себя что-то представляешь, с тобой по-особенному говорят. Если ты будешь всю жизнь бегать и давать взятки, встречаться и трахаться с программными директорами только за то, чтобы тебя взяли в концерт или твой клип в эфир, то, теоретически, результат возможен. Но он рано или поздно закончится. Либо иссякнут силы и средства, либо ты разругаешься со всеми. А если ты будешь всю жизнь вкладывать все в развитие своего вокала, хореографии, тогда облизывать начнут тебя. Я помучился, побегал, поулыбался - и понял, что все это вопрос времени. Я понял, что мне так жить не в кайф. Я в принципе выбрал музыку спонтанно. И сейчас я понимаю, что это дело моей жизни, во всяком случае, на ближайшие 5-10 лет.

 - Сожалеете, что пошли на эстраду?

- У меня был период, когда меня посещали мысли: что, зачем, куда и как. А потом они переросли в понимание правильности моего выбора. Я понимал, что мне надо учиться многому. Я научился играть на клавишных, актерскому мастерству, сольфеджио. Это был путь развития, а не ожидания, пока песня сама упадет мне на голову и искать на нее деньги. Когда развиваешься, это становится интересно. Сейчас я чувствую себя вполне нормально и уютно на эстраде.

 - У вас было так, что вы в какой-то момент испугались за свое музыкальное будущее?

- Да, такие моменты у меня бывают достаточно часто. Особенно они посещали меня в период, когда я употреблял наркотики. У меня было несколько попыток самоубийства. Правда, легких, но были (смеется).

 - Что значит - легких? То есть не сразу пулю в лоб, что ли?

- Ну да, типа того (смеется). В первый раз я порезал себе вены и потерял много крови. Это происходило на глазах моих друзей. А во второй раз я стоял на подоконнике и был готов броситься вниз. Мысли посещали мрачные. Зато сейчас я закаленный, и после тех мыслей мне уже ничего не страшно в жизни. Я сильно загубил свое здоровье, и мне сейчас порой бывает тяжело. Жалею, что время летит быстро, а я только-только начинаю умнеть. А хотелось, чтоб пораньше. Как Христос говорил: «Вера твоя не в словах, а в делах». Можно говорить много и красиво, но все это пустое, если не подкреплено делами и поступками. Я вот сейчас поступил учиться, но хватит ли у меня терпения и сил учиться? Я переступил через свою гордость: хожу вместе со всеми студентами на лекции и семинары, если опаздываю, стучусь в дверь и прошу разрешения войти. Это ведь тоже для меня непросто. Я давно отвык от такой формы поведения.

- Чего вам не хватает?

- Не хватает силы воли…

 - Это у вас ее не хватает? Как же, если вы выкарабкались из такой бездны? Не каждый способен на это.

- Да, одно дело выкарабкаться, и что? Можно победить это и сидеть возле мамы всю жизнь. Важно ведь не потерять интерес к жизни и жить полной жизнью. Мне действительно не хватает иногда силы воли, времени, родной души и семейной теплоты, эмоций. И еще не хватает чуть-чуть образования в плане музыки.

 - Вас тяготит отсутствие рядом родственной души?

- Да, причем с годами все больше и больше. После рождения маленькой сестренки я по-иному вижу этот мир и своих родных. Знаете, когда я приезжаю к маме, я окунаюсь в райскую жизнь, мне нравится в доме все: запахи и все те мелочи, которые я раньше не замечал. В такие минуты я действительно счастливый человек. Я уже навстречался, нагулялся, и мне хочется тихой гавани, где мой корабль жизни будет спокойно пришвартован. Но с другой стороны, против природы ведь не попрешь, а она иной раз протестует и требует «продолжения банкета». Мне всего 23 года, хочется еще пожить молодой жизнью. Но все равно я больше склоняюсь к тихой заводи (смеется).

 - Как мама реагировала на ваш разгульный образ жизни?

- Очень болезненно. Она понимала, что ничего не может предпринять, а это еще больше угнетало ее. Сейчас я стараюсь восполнить ее боль своим вниманием и любовью. Только сейчас, по прошествии времени, я понял, каково матери видеть горе сына. Это невыносимая боль! Она видела, что происходит со мной, и всецело доверила меня папе. Она рано отпустила меня от себя и, видимо, не может до сих пор простить себе этого.

 - Как вас принимали вне Москвы?

- У меня в жизни, благодаря богу и родителям, было все. Хотя мой папа никогда не был олигархом. Деньги не летали надо мной, все всегда считалось и фиксировалось. Но я рано познал красивую жизнь. Я всегда останавливался в дорогих гостиницах, ездил на хороших машинах, жил в комфортабельных квартирах. То есть к роскоши я привык. Я и музыку всегда слушал качественную и профессиональную. Вот если я буду стоять на сцене переполненного стадиона «Уэмбли» и публика хором будет исполнять мою песню, это может быть для меня круто. А то, что происходит со мной сегодня – это не круто и это не цель, к которой нужно стремиться. Потому что ее можно достичь быстро и без особых усилий. Меня называли «кумиром» и «идолом молодежи». Но смысл этих слов не воспринимаешь как должное, потому что я не ощущал себя таковым. Хотя, не скрою, мне было приятно. И я никогда не поверю артисту, который станет отмахиваться от популярности и поклонников. Любому человеку льстит внимание окружающих.

 - С криминалом приходилось сталкиваться?

- Последние гастроли «Смэш» проходили по Дальнему Востоку. 15-20 городов. Ближе к концу гастролей к нам пришел организатор концертов и заявил, что денег у него нет, требовал выступить бесплатно, чтобы не расстраивать публику. Мы, конечно, выступили. Выяснилось, что все вырученные от продажи билетов деньги он присвоил себе.

 - На свадьбах и днях рождениях вы поете?

- Пою, и с удовольствием. Недавно вот пел на дне рождения матери одного состоятельного петербуржца, который снял для этого Зимний дворец. Стояло два столика, за которыми сидели всего 4 человека. И я вот для этих четверых пел весь вечер. Все было просто шикарно. В больших ледяных чанах подавали черную икру. Меня слушала только мама, но никто не аплодировал. В этом нет ничего такого: у меня свой хлеб, у них – свой. Если человек платит, значит заказывает музыку.

 - Каково ваше внутреннее состояние сегодня?

- Есть какие-то отголоски прошлого, которые нет-нет, да и напоминают о себе. Отмахиваюсь от них, но некоторые из них упорно дают знать о себе. Но в принципе я счастлив, потому что стал многое понимать и по-другому относиться к жизни. Я стал ценить каждый прожитый день. Стал больше требовать от себя и выводить себя в правильное русло. Бог дал мне в руки карты, и очень важно их правильно разложить.

 Беседовал Рамазан Рамазанов