«Я не считаю, что события августа 1991 года являлись хорошо поставленным спектаклем, – говорит г-н Пушков. – Хотя бы потому, что непонятно, кто мог бы его поставить. Для столь масштабной инсценировки нужны люди, обладающие большим политическим талантом. Таких людей в советском политическом руководстве к концу 1980-х гг. уже не наблюдалось. Михаил Горбачев начал процесс реформ, которые он не был способен контролировать. Он, как Фридрих Барбаросса, неосторожно вступил в горную реку, и бурный поток унес его за собой. Правда, Горбачеву повезло больше: германский император ударился головой о камень и погиб, так и не дойдя до Иерусалима. В отличие от него, Горбачев выжил, но своей цели не достиг и не сохранил власть: он был вынужден отдать ее своему главному оппоненту Борису Ельцину – в результате именно своей неспособности контролировать процесс реформ.

Алексей Пушков

Шеварднадзе тогда, судя по всему, уже начал проводить курс на личное максимально тесное сближение с США и обслуживание американских интересов. Видимо, он уже сделал ставку на свою новую роль в постсоветском мире. Вероятно, он намеревался стать президентом Грузии и рассматривал США как свою главную потенциальную опору, на которую он собирался опираться в дальнейшей политической карьере. Во всяком случае, то, что делал Шеварднадзе в 1989-1991 гг., было прямым предательством интересов России. Я это могу объяснить тем, что он уже не верил в успех перестройки и возможность сохранения Советского Союза. В результате министр иностранных дел СССР начал вести собственную проамериканскую игру.

Остальные политики (за исключением нескольких фигур, которые были позже отброшены ходом событий) были уже неспособны к эффективному руководству. В то время я работал спичрайтером высшего руководства страны и готовил для него аналитические доклады. В силу этого меня несколько раз приглашали на заседания Политбюро, и всякий раз я выходил по окончании этих мероприятий с весьма мрачными ощущениями. Требовались экстренные, очень эффективные и продуманные решения, но они не принимались. Более того, складывалось впечатление, что члены Политбюро вообще не понимали, к чему идет дело, и совершенно не предвидели возможности полной утраты власти.

Защитники Белого дома в ночь с 19 на 20 августа (oldmos.ru)

Таким образом, в советском руководстве, на мой взгляд, никто не был способен поставить такой спектакль. Думаю, т. н. заговор ГКЧП скорее был искренней попыткой сторонников Советского Союза спасти советское государство. Другое дело, что система власти к тому времени стала настолько неэффективна, что люди, которые предприняли эту попытку, сделали все крайне неграмотно и непрофессионально, хотя серьезной общенародной оппозиции ГКЧП, по большому счету, не было. Ведь нельзя считать таковой несколько десятков тысяч человек, собравшихся у Белого дома. В любом случае, это не было общенациональным движением. Да, были очаги сопротивления, помимо Москвы, в Питере и некоторых уральских городах. Но если бы руководители ГКЧП обладали минимальным уровнем компетентности, то переворот мог бы быть успешным. Другое дело, что бы он дал стране. Это – другой вопрос. Но процесс распада СССР удалось бы задержать, хотя при этом, вероятно, продолжалась бы дальнейшая деградация Союза.

Так или иначе, но, если судить по результату, готовности к совершению переворота у участников ГКЧП не было. И трясущиеся руки Геннадия Янаева на пресс-конференции свидетельствовали об этом. Это была неподготовленная, чисто эмоциональная попытка переворота, которая закономерным образом провалилась.

«Новое демократическое движение» появилось в результате деградации политической элиты СССР (Дмитрий Борко, oldmos.ru)

Но важно и еще одно. Деградация политической элиты СССР к тому моменту была настолько глубокой, что она захватила и т. н. «новое демократическое движение». Его лидером стал разрушитель, но не человек, который видит, куда нужно вести страну, и понимающий, какие нужны реформы. Борис Ельцин был прямой противоположностью китайцу Дэн Сяопину, который обладал всеми качествами подлинного реформатора. Но вместо такого лидера мы получили осколок советского Политбюро в лице Бориса Ельцина, который соединил в себе крайнюю неэффективность советских руководителей последней фазы существования СССР с личными амбициями и разнузданным характером. Ельцин был нацелен на то, чтобы в первую очередь разрушать, а не созидать. Приход Ельцина к власти стал началом страшной, общенациональной социальной катастрофы.

Таким образом, распад советской элиты выразился и в провале ГКЧП, и в крайне негативных результатах ельцинского правления. Ни Горбачев, ни члены ГКЧП, ни их противник Ельцин не были способны эффективно осуществлять власть. Что касается предположений о том, что Горбачев знал о готовящемся путче и чуть ли не санкционировал его, то знать об этом может только сам Горбачев.

Фрагмент интервью Президента Фонда национальной и международной безопасности Леонида Шершнева и члена ГКЧП Василия Стародубцева. Можно ли было спасти страну? И почему этого не удалось